Нортумес. Последний клан. Николай Геннадъевич Грошев

он, выпрямился весь, сказал громко «Гы!» и вдруг исчез, словно тень.

      Смазанная такая тень, которая слизнула зомби с улицы и оба они пропали в никуда.

      – Мы обречены. Вампиры истребят нас за это безумство. – Прошептала Лена. Она подняла пакет, поставила ногу на подоконник. Взгляд скользнул по улице, напоенный истошным визгом насмерть перепуганных людей, воем шин, рёвом моторов и явственным духом страха, переходящего в смертельное безумие. Она без труда просчитала направление движения пропавших вампиров. Её мозг работал лучше любого компьютера Земли, недаром она звалась Мудростью…

      Она прыгнула вниз, зацепилась руками за карниз и превратилась в тень – ничего иного, человеческий глаз уловить просто не смог бы, при такой-то дикой скорости движения объекта.

      – Скорую! Подкрепления! Скорую! – Кричал один из милиционеров, оставшийся перед зданием. Собственно единственный он тут и остался. Остальные бежали, едва мертвец выбросил труп на асфальт. Он бы тоже убежал, но ноги, почему-то, отказались повиноваться.

      Кричал милиционер в пустую ладонь, приложив её к уху – рация давно упала и разбилась об асфальт, но охваченный ужасом мозг того уже не замечал…

      Она двигалась по следу собратьев, используя любое доступное укрытие, что бы немного передохнуть, когда мышцы уставали. Подъезды, проулки. Где-то вдруг открывалась сама собой дверь и усталый дворник, ворча проклятья, ругал всё на чём свет стоит. Закрывает он дверь, отворачивается – вновь скрипят старые петли и снова ругаясь, закрывает он осточертевшие двери…

      Её никто не увидел, никто не заметил – Мудрость Клана, следовала правилам…, которые преследуемые ею собратья, не просто нарушали – они их вовсе игнорировали.

      Лена миновала толпу бледных людей, переговаривавшуюся между собой – окровавленный человек, возник из ниоткуда, рядом тут же появился другой. Они выпили, закусили и вновь пропали в никуда, словно призрак безымянного алконафта, дней древности седой…

      Ей повстречалась кирпичная стена, в которой отпечатались две человеческих фигуры. Маленькая толпа зевак там стоит и смотрит, глазами удивлёнными активно хлопая, а по кирпичу ползут ручейки крови, быстро застывающей на морозе.

      Она проскочила мимо ДТП. Машина, ехавшая по ровной как стол дороге, вдруг перевернулась.

      – Колесо лопнуло. – Важно заметил кто-то из толпы, которая, как известно, всегда лучше всех знает что, почему и зачем произошло.

      А на дверцах след человеческой ладони и пять пробоин, словно от когтей звериных. И сидит у машины, водитель в крови, круглыми глазами пялясь на эти следы рук и когтей. Новый сюжет для Очевидного и Невероятного, практически готов…

      Лена остановилась возле стайки бледных детишек, вжавшихся в стену. Рядом стоит воспитательница, выводившая их на прогулку. Глаза круглые, губы синие, сама бледная, в руке практически пустая бутылка водки – окровавленный человек возник из воздуха и сказал:

      – Ик! На, нервы успокой, ик. – И пропал.