Нортумес. Последний клан. Николай Геннадъевич Грошев

Осведомился его друг, валявшийся в снегу, напротив, по другую сторону громадной ямы, вырытой, а точнее выдолбленной, в мёрзлой почве.

      – Не в том смысле. С напрягу хмель вынесло. Ну, как раньше. Бывает пьяный в дупель, а поработаешь чутка и голова проясняется.

      – А, понял тебя… – Штык поднялся, осмотрелся. Задумчиво почесал тыковку. Ещё раз огляделся. Ночь, она, конечно, ночь, но они и в темноте нынче видят неплохо. Однако пусто. – Слушай, а мы их не вытаскивали же, да?

      – Чего вдруг? Вон там мы их побросали… – Шкет тоже поднялся и сейчас растерянно озирался. Огород как после бомбёжки. Везде куски земли, снег разбросан так, что даже на крыше новый сугроб появился. А мертвецов не видно. – Во бля…, а куда делись?

      Пришлось перепахивать сугробы – пока яму копали, забросали кучку тел снегом и землёй, да так, что непонятно где они вообще лежали. Пол огорода перерыли, наконец, нашли.

      – Шкет! – Крикнул Носферус, поднимая за ногу, уже успевший окоченеть, труп. – Нашёл!

      Бедняг покойных откопали, уложили в яму, стали забрасывать землёй.

      – Секунду. – Шкет спрыгнул вниз и пересчитал покойных. – Сколько их всего было?

      – Я ебу? Штук пять, может больше. – Шкет резко выпрямился и гневным взглядом стал смотреть на товарища. Тот смущённо плечами пожал. – Братан, я в натуре не помню.

      – Ну пиздец. – Шкет выпрыгнул наверх и стал закапывать яму. – Ты прикинь по весне снег сойдёт, а у нас трупак в огороде. Соседи спалят, мусоров понабежит куча.

      – Ой тоже мне проблема. – Отмахнулся вампир. – Туда же закопаем, делов-то.

      Шкет долго смотрел на товарища. Но нет, судя по всему, он вовсе не шутит…, Шкет до хруста сжал зубы и вернулся к прерванному занятию. Тела нужно закопать и…

      – Мы должны что-то придумать, что бы перестать убивать. – Вдруг заявил он.

      – Почему?

      – Потому что людей убивать, плохо.

      – Почему?

      – Как почему бля?

      – Ну серьёзно, почему плохо-то их убивать?

      Некоторое время он молчал. Потом собрался с силами и глухо произнёс.

      – Я крещёный. Убийство невинных – грех.

      – Будем валить только виновных. Устроит?

      – Судить других, тоже большой грех.

      – Почему?

      – Ррр…

      В общем, разговор на болезненную для Шкета тему, не получился. Штык не понимал его душевных терзаний и сомнений. Он так и сказал.

      – Я считаю так – есть человек, есть проблема. Нет человека, нет проблемы.

      – Ну тебя нахер. – Ответил ему Шкет, притоптывая общую могилу, в которой помимо алкашей и наркоманов, оказалась девушка, не относившаяся ни к тем, ни к другим.

      Закончив с неприятной процедурой, вампиры вернулись в дом и принялись выпивать, закусывая жареной картошкой, да остатками закуски купленной в магазине.

      К вечеру позднему, оба вампира нализались до такой степени, что уснули прямо на табуретках, и в итоге грохнулись на пол, того даже не заметив. Печка тихонько остывала, уголь в ней практически сгорел. В доме воцарилась гнетущая