Уйти по воде. Нина Федорова

ситуации никак не получится, Катя решила выбрать меньшее зло – влюбиться в Благовольского.

      Благовольский ни с кем не гулял и суетной жизнью не жил. Конечно, в него сразу все стали влюбляться, это было вполне предсказуемо – все-таки он был очень хорош собой, а за лето вырос и смотрелся уже не мальчишкой, а прямо-таки юношей. Но постепенно девочки от него отступались – становилось неинтересно. Он не реагировал. «Гулянья» его совершенно не интересовали, подброшенные записки он игнорировал, кокетства не замечал. Девочкам становилось скучно, все усилия пропадали втуне. Тем более что вокруг были жаждущие «гуляний» мальчики, живые, понятные, готовые ко всему – играть в «сокс», «провожаться», даже ревновать и страдать.

      Олег не выбегал, как одержимый, из класса, едва звенел звонок, не носился с мальчишками по школе, он или оставался за партой и читал книгу, или выходил спокойно, садился на подоконник в коридоре – тоже читал, а иногда задумчиво смотрел в окно, перебирая худыми нервными пальцами черные бусины небольших четок.

      С Олегом не могло быть никаких «гуляний». Может быть, он даже мог бы помочь в духовной жизни. «С преподобным – преподобен будеши, со строптивым – развратишися».

      «Конечно, это промыслительно», – писала Катя в новую тетрадочку, как-то незаметно сменившую авву Дорофея. Бог специально послал Олега ей, так жаждущей влюбиться, чтобы она не впала в грех, не начала «гулять», не ступила на широкий путь, ведущий в ад веселящихся грешников. Она оставит теперь свои прежние глупые влюбленности, исцелит поврежденную грехом блуда душу и начнет достойную, правильную жизнь православной христианки.

      IV

      Какое-то чудесное спокойствие на нее снизошло. Больше не было никаких искушений, никаких метаний и страданий. Как будто плотным пушистым уютным покрывалом она была укутана от всего мира – «блажен муж, иже не иде на совет нечестивых», воистину!

      Просто теперь она поверила, убедилась – Бог правда есть.

      Это было уже какое-то иное знание – не наивное и детское, а взрослое, серьезное. Бог был здесь, Он все время был рядом – она вдруг стала чувствовать это всей душой и даже всем телом. Бог ждал ее движений, шагов, ждал, когда она захочет стать Его послушным чадом. И стоило только начать, двинуться в ту сторону, просто попытаться найти смысл во всем этом, как оказалось, что воистину – имела она очи, и не видела, имела уши и не слышала, но теперь она видела и слышала всё.

      Она неожиданно полюбила молиться. Раньше утреннее и вечернее правило всегда было для нее тяжким подвигом. Мама говорила: «Надо молиться ногами», то есть просто стоять и вычитывать, пусть ты не молишься от сердца, но для Бога уже ценен твой подвиг – что ты стоишь и читаешь. Так положено христианке, и не читать правило – грех. Едва окончив утренние молитвы, Катя с тоской думала, что впереди ее ждут вечерние, и так день за днем и год за годом без выходных! От этого становилось особенно печально и безысходно, так что все это грозило перелиться