Когда придёт Человек. Влада Билоус

«Анархия теперь захочет и твоей смерти. Нам надо защитить династию». Посоветовавшись с Гелой, он согласился увезти детей из столицы.

      Владимир вышел из тени, но вышел в одиночестве.

      Маргарита и Владимир познакомились, когда тот был интерном, а она попала в больницу со сломанной ногой. Рита тогда не поняла, почему врачу, лечившему её, было немного больше двадцати лет. Она тогда не знала, что донестры слишком гениальны, чтобы учиться как все: им ничего не стоило освоить высшее образование за пару лет.

      Но не только ум Маргариты его влюбил. Красота. У молодой женщины были светло-голубые глаза, почти что стеклянные, и лицо, будто бы постоянно выражающее презрение. Это и заставило Владимира обратить на нее внимание. Рита не поддавалась флирту и твердо дала понять, что о свидание с ней он может не мечтать.

      Но Владимир был настойчив: он хотел влюбить в себя строптивую девушку из профессорской семьи. Она понравилась ему, а ещё интерну показался милым годовалый сын девушки Миша (его приводили в больницу к маме).

      Она стала для Гронского вызовом. Через год они поженились.

      Самым сложным для Владимира было признаться Маргарите, в том, кто он такой. Мужчина не знал, как отреагирует его молодая жена. Боялся.

      Лия, тогда бывшая ещё наследницей, улыбалась, говоря: «Кажется, влюбляться в людей – наше семейное проклятие». Она сама встречалась с Максимом Кравцом, депутатским сыном.

      Больше всех на свете Владимир полюбил Мишу. Гронский стал для ребёнка любимым папой. Он нанимал мальчику лучших учителей, и с самого детства хотел сделать из Миши человека не глупее донестры, чтобы он, повзрослев, занял должность в правительстве.

      Когда отец Лии и Владимира умер, старшая дочь взошла на престол. Своего брата, как опытного медика, она назначила министром здравоохранения: так Владимир мог воплотить свой проект с огромным размахом.

      Тогда он только придумал больницы, где донестры, выучиваясь за государственные деньги на врачей, могли бы работать и втихую есть безнадежных пациентов вместо того, чтобы делать это на улицах.

      «Сейчас мы имеем запуганный народ, процветающие секты. Наше правительство забыло о том, кто такие анархисты. Но давайте рассуждать логически. Чем мы от них отличаемся? Мы так же едим на улицах, похищаем безвинных людей, а те становятся блеммиями.

      Вы только послушайте… – на презентации открылась диаграмма. – Смертность госпитализированных в больницах составляет 1,9 процентов. Это люди, которые умирают от сердечно-сосудистых заболеваний, рака, старости, вирусных инфекций и прочего. Люди, которые так или иначе попадут в могилу. Допустим, мы поднимем процент смертности до 2,9 процентов. Этого хватит, чтобы накормить всех донестр-монархистов в стране».

      Его идея была проста: донестры вычисляли тех, чья смерть не получит широкой огласки и ели их прямо в палатах. После эти тела кремировали.

      Вместе с тем больницы