Я иду тебя искать. Маргарита Анатольевна Смородинская

относится к ней Ленка, но у неё так не получалось. Малейшая неудача, даже просто оброненное кем-то злое слово в её адрес надолго выбивало её из колеи. Клава подолгу анализировала, занималась самокопанием, иногда доводя себя до нервного срыва, а свою злость она обычно срывала на Борьке. Ну а на ком ещё? Борька всегда под рукой. Он всё стерпит, на то он и муж.

      – Клав, я вот не совсем поняла, с чего ты взяла, что он романтичный? – возразила Лена. – Судя по твоему рассказу, это обычный сорокапятилетний мужик, которому баба нужная только для того, чтобы потрахаться. Романтикой там вообще не пахнет.

      – Нет, Лен, ты ничего не понимаешь, – задумчиво произнесла Клава. – Ты не видела его взгляд. Он такой глубокий, что в нём можно утонуть. Я уверена, что внутри он совсем другой, не такой, каким хочет казаться снаружи. Он очень чувствительный и ранимый. Его внешняя оболочка… Он просто защищается. Он как моллюск, который прячет в раковине свою ранимую душу.

      – Моллюск, – хохотнула Лена. – Если он и моллюск, то только в другом смысле. Моллюск, ой, я не могу. Моллюск, который уже потянул свои щупальца к тебе под юбку. Неужели он настолько чувствительный и ранимый, что, не успев познакомиться, спрашивает, любишь ли ты секс? – усмехнулась Лена. – Клав, я тебя умоляю.

      – Нет, Лен, не пытайся меня переубедить. Ты просто мне завидуешь, – сказала Клава.

      Лена засмеялась:

      – Чему мне завидовать? Тому, что ты нашла себе обыкновенного похотливого самца и вот-вот изменишь своему мужу?

      – Эх, Ленка, он такой… – мечтательно закатила глаза Клава.

      Рассказывая о своем свидании с этим плейбоем, Клава забыла упомянуть, что когда они расставались около выхода из парка, Андрей подошел к ней вплотную, прижался к ней всем телом и, запустив руку ей под кофточку, сжал её грудь. Клава отметила про себя, что руки у него были холодными, и его прикосновение показалось ей неприятным, но она его руку не убрала и от него не отодвинулась. Андрей как-то вяло, почти неохотно, помял её грудь, оставив в душе Клавдии неприятный осадок, попрощался и ушёл. Конечно, не такой она представляла реакцию на свое тело. Ей хотелось, чтобы мужчина, только дотронувшись до ее тела, терял самообладание и буквально рвал её на части.

      – Клав, ты попала, – резюмировала Лена. – Кстати, а с Борькой-то у тебя что?

      – Да ничего, Лен, – вздохнула Клава. – Я даже не помню, когда мы с ним последний раз любовью занимались.

      – Что, неужели всё так плохо? – с сочувствием посмотрела Лена на подругу. – Может, соблазнить его как-то? Тебе же лучше знать, на что он реагирует.

      – Да пробовала я уже всё, Ленка. Ничего не помогает.

      – Может, он завёл себе кого-то? – спросила Лена.

      – Нет, – махнула Клава рукой. – Никого у него нет. Просто… его ничего уже не интересует. Он как робот. У него никаких чувств нет. Да и я вместе с ним начинаю вянуть, засыхать, – Клава тяжело вздохнула и задумалась.

      – Слушай, Клава, – вывела её из задумчивости подруга. – А ты не слышала новость?

      – Какую? –