Страницы жизни русских писателей и поэтов. Валерий Митрофанович Передерин

поэтическая суть поражает меня и очаровывает, – он точно совершенный инструмент, который отзывается на малейшее дуновение".

      Поэт в своих стихах предвидел революцию 30-го, и революцию 48-го года во Франции, дал понять разрушительную силу мировых войн и роль революции в истории вообще. "Давно уже в Европе, – писал Тютчев, – существуют две действительные силы: Революция и Россия. Эти две силы теперь противоположны одна другой, и, быть может, завтра они вступят в борьбу. Между ними никакие переговоры, никакие трактаты невозможны: существование одной из них равносильно смерти другой! От исхода борьбы, возникшей между ними, величайшей борьбы, какой когда-либо мир был свидетелем, зависит на многие века вся политическая и религиозная будущность человечества".

      После вступления на престол Александра II, Тютчев писал Эрнестине Федоровне: "Меня потребовали завтра в час дня принесения пресловутой присяги, которую я все откладывал до сих пор под разными предлогами и готов приносить им всевозможные присяги, но если бы я мог одолжить им немного ума, это было бы гораздо для них полезнее".

      Отмену крепостного права в 1861 году Тютчев приветствовал как факт, но со своим мнением, считая, что "Истинное значение задуманной реформы сведется к тому, что произвол, в действительности более деспотический, ибо он будет обличен во внешние формы законности, заменит собой произвол отвратительный, конечно, но гораздо более простодушный и, в конце концов, быть может, менее растлевающий…".

      В 1864 году Тютчев высказал свое мнение о том, как строить дальнейшую политику России с Западом: "Единственная естественная политика России по отношению к западным державам – это не союз с той или иной из этих держав, а разъединение, разделение их. Ибо они, только когда разъединены между собой перестают нам быть враждебными – по бессилию. Эта суровая истина, быть может, покоробит чувствительные души, но, в конце концов, ведь это закон нашего бытия". С этой позицией был согласен и министр иностранных дел Горчаков.

      В письме к Эрнестине Федоровне, Федор Иванович с огорчением писал: "Тот род цивилизации, который привили этой несчастной стране, роковым образом привели к двум последствиям: извращению инстинктов и притуплению или уничтожению рассудка. Повторяю, это относится лишь к накипи русского общества, которая мнит себя цивилизованной, к публике, ибо жизнь народная, жизнь историческая еще не прониклась в массах населения. Она ожидает своего часа, и, когда этот час пробьет, она откликнется на призыв и проявит себя вопреки всему и всем".

      Когда сомнителен мне твой

      Святая Русь, прогресс житейский!

      Была крестьянской ты избой –

      Теперь ты сделалась лакейской.

      У Тютчева был свой взгляд на религию. Сотрудник Тютчева по Мюнхену И.С.Гагарин говорил по этому поводу: "В религиозном отношении он вовсе не был христианином. Католичество и протестантство были в его глазах историческими факторами, достойными внимания философа и государственного деятеля, но ни в католичестве, ни в протестантстве, равно как и в восточном