IT как оружие. Какие опасности таит в себе развитие высоких технологий. Брэд Смит

закона и более активное регулирование. Однако в отличие от банков 1930-х гг. технологические компании сегодня работают на глобальном рынке, и это усложняет проблему их регулирования.

      На фоне нарастания в 2013 г. недовольства клиентов по всему миру мы осознали, что не сможем снять их обеспокоенность, не сделав ряд публичных заявлений. Мы ясно представляли суть ограничений, которые сами наложили на свои услуги, а также сложности, связанные с изменением существующей практики во вновь приобретаемых компаниях. Нам хотелось бы публично заявить, что информацию клиентов мы передаем властям исключительно на основании судебных решений, запросов и указов, касающихся национальной безопасности. Но когда мы уведомили об этом министерство юстиции, нам было сказано, что любая информация, относящаяся к данной сфере, является секретной и ее нельзя раскрывать. Взаимное недоверие нарастало.

      И тогда мы решили сделать то, чего никогда не делали раньше: подать в суд на правительство Соединенных Штатов. Для компании, которая на протяжении десятилетия отбивалась от антимонопольных расследований со стороны того же правительства, а затем потратила еще десяток лет на восстановление отношений с государственными ведомствами, это было чрезвычайно смелым шагом. Мы подали ходатайство, которое первоначально рассматривалось в закрытом режиме Судом по делам о надзоре за иностранной разведывательной деятельностью, или FISC.

      FISC – это специальный суд, созданный для рассмотрения запросов со стороны правительственных агентств на осуществление слежки за подозреваемыми. Он был создан во времена холодной войны для санкционирования прослушки телефонных разговоров, радиоэлектронного слежения и наблюдения за подозреваемыми в терроризме и шпионаже. Его деятельность окружена тайной в целях защиты мероприятий по отслеживанию и устранению угроз национальной безопасности. Каждое предписание, выданное FISC в соответствии с законом о надзоре за иностранной разведывательной деятельностью, содержит запрет на информирование пользователей, чьи данные подлежат передаче. Несмотря на вполне понятные причины такой секретности, мы в своем судебном иске настаивали на том, что первая поправка к Конституции, гарантирующая свободу выражения мнения, дает нам право публиковать обобщенную информацию о количестве и типах поступивших судебных предписаний.

      Вскоре мы узнали, что точно так же поступила и Google. Это стало вторым знаковым событием. В течение пяти лет наши компании боролись друг с другом, отстаивая свою правоту перед регуляторами по всему миру. Google требовала ввести ограничения в отношении Windows. Microsoft выступала за ограничения в отношении поисковика Google. Мы хорошо знали друг друга. Я с большим уважением отношусь к Кенту Уокеру, главному юрисконсульту Google. Однако никто бы не назвал нас лучшими друзьями.

      Совершенно неожиданно мы оказались на одной стороне в битве с нашим собственным правительством. Я попробовал связаться с Кентом, поначалу безуспешно, хотя мы