Неомифы (сборник). Григорий Неделько

позволил себе раздуться от осознания собственного счастья.

      – Как это что, дядь? Доказательства!

      – Доказательства твоей тупости?

      Всего три слова, а звучат обидно. Он же прошёл испытание, он – принёс!

      – Моей полезности, – поправил Колька.

      – А я слышал, – проговорил дядя, – тебе друг помог.

      – Пф-ф. Скажете тоже! Я сам… в смысле… его… – недавний герой замялся, – того… на этого…

      В ответ – равнодушный кивок. А затем кивок на пресловутые доказательства.

      – А если мы спросим, что по данному поводу думает господин Усач?

      – Усач?!

      Сердце ёкнуло и тут же захолонуло, стоило неприметному, вездесущему информатору выйти на свет.

      – Э-э-э… – философски протянул Колька.

      – Не бойся, мой мальчик, всё будет хорошо, – обнадёжил дядя. Выждал паузу, из-за которой «его мальчик» обеспокоился ещё сильнее. Потом продолжил: – Ты же один из нас. Так? Так. А своих за маленькие провинности мы жестоко не наказываем.

      Колька позволил себе облегчённо выдохнуть. Фу-ух, пронесло… Но на всякий пожарный решил уточнить:

      – Своих? То есть я теперь часть организации?

      – Не-эт. – Дядя помотал головой. И промолвил: – Ты – часть моего кошмара. Ты поставил под угрозу безопасность целой семьи! Ты лодырь и оболтус!! – Громкость голоса руководителя организации возрастала с каждым предложением. Как вдруг дядя смягчился и завершил мысль спокойным тоном: – Хотя я тебя не виню. Молодняк надо грамотно воспитывать, чтобы из него вышел толк. Вот с этой минуты мы и возьмёмся за твоё воспитание. Всей нашей большой, дружной семьёй.

      – Э-э… спасибо, – нашёлся юнец.

      – Не за что, – мирно сказал самый влиятельный из собравшихся. – Ступай.

      Глаза Кольки опять загорелись.

      – Гулять?

      – Да, чёрт побери, гулять!!! – заорал разбуженным медведем дядя. – Но только на исправительных работах! Десять нарядов вне очереди по заготовке еды на зиму! И чтоб был ниже травы – во всех смыслах! Вали давай!

      Колька ретировался ещё на середине чрезвычайно эмоциональной отповеди, к тому же со скоростью, которой бы позавидовал козёл.

      – Хе! Вы только подумайте! – Дядя не обращался ни к кому конкретно, но родственнички почли за лучшее согласно закивать. – Дружит со змеиным отпрыском… как его… Шишом! Лямуры-тужуры заводит с этой козой Нюркой! Да ещё выёживается перед собратьями по делу и без!

      – Да, да, – подтвердил особо преданный «шестёрка».

      – Что «да»?! – окончательно рассвирепел предводитель. – Лже-млекопитающее!

      Раздались неуверенные смешки.

      – К прочим тоже относится, – прервал веселье дядя. – Не проворные зверюги, а тормознутые улиточки! Зенки проглядели, языки пообчесали! Работать кто будет?! А ну марш на трудовые подвиги!

      Толпу зевак как ветром сдуло.

      – Тебя тоже касается, жучара, – спокойнее добавил дядя.

      Усач проворно забрался под берёзовую ветку.

      На земле от порывов низкого ветра подёргивалась сброшенная молоденьким ужом кожа.

      – Позор