Путешествие внутри себя. София Агачер

а наружу только «буль-буль»: дрыгва! Так, чай пить будете? Душистый, с чабрецом! – вставая, бросила проводница.

      Я отхлёбывала терпкий чай из гранёного стакана в стальном подстаканнике с гербом СССР и думала о том, что и чай этот, и стакан с подстаканником – тоже старая традиция. Сколько всего поменялось, а она осталась.

      Милиционер и проводница – одного поля ягоды. Только тому всё не положено, а этой всё по барабану: меньше знаешь – лучше спишь, лучше спишь – меньше знаешь.

      Последнее время мне кажется, что я живу внутри какой-то сферы и стоит мне чем-то заинтересоваться, как со всех сторон начинают открываться дверцы или выдвигаться ящички, где лежит то, что меня интересует. Интернет открывается на нужной странице, по телефону звонят люди и приглашают меня в гости, где я нахожу интересующие меня предметы и сведения. И даже птицы и коты выводят меня к тому месту и событиям, что созвучны мыслям. Я становлюсь эдаким музыкантом, что слышит и видит музыку во всём окружающем мире и только записывает её на нотном стане, ведь ласточки на проводах так похожи на ноты, а шелест листьев и звон капели придают этой гармонии особые оттенки. Покуда я предавалась праздным размышлениям…

      Поезд остановился на станции Могилёв. Немногочисленных пассажиров спокойно выпускали на перрон – то ли потому, что длинный летний день подошёл к концу и больше не предвиделось спецкортежей, то ли потому, что сюда кортежи вообще не добирались. В окно купе при свете вокзальных огней я увидела странную бронзовую фигуру станционного смотрителя с фонарём в одной руке и часами в другой, такую уютную и спокойную, что мне захотелось выйти и посмотреть на памятник поближе. Как только я приблизилась к нему, рядом, словно из-под земли, материализовался местный страж порядка и обратился ко мне всё с тем же вопросом: кто я такая и что здесь делаю. Да, бдительность в этой стране была на высоте!

      Я вернулась в вагон, поезд тронулся, а через час показались огни Орши, где меня должна была встречать кузина Янина.

      Картинка 7

      Хранительница

      Около одиннадцати вечера я покинула уютный поезд и пристроилась на перроне в ожидании встречающих меня родственников. По железнодорожной платформе спешила статная женщина, средних лет, с пышной косой, в цветастом платье и загорелая настолько, что казалось, будто отпадный сарафан, молочная улыбка и венец солнечных волос сами по себе летят вдоль состава в поисках чего-то или кого-то. Это и была моя двоюродная сестра Янина, а не виделись мы лет этак тридцать. Обнялись, рассмеялись, поплакали, потрогали друг друга руками, как бы проверяя, не сон ли наша встреча, и поехали домой.

      – Вначале забуримся в баню, сестрёнка, с настоящими берёзовыми вениками, я тебя попарю, а потом мёдом намажу. Да не бойся – настоящим, с нашей пасеки. Как я рада, что ты наконец-то решила добраться до нас, а то мама замучила меня совсем, допытываясь: «Кали Базылёва дачка приедзя?» – звонко, совсем по-девичьи щебетала Янина. – Ой, думаю, чудит