Дети Фюрера: клоны Третьего рейха. Ганс-Ульрих фон Кранц

Он кивнул головой, приглашая меня продолжить.

      – Дело в том, что, по некоторым данным, моряки вашего корабля участвовали в каком-то инциденте около Национального медицинского центра. Мне хотелось бы получить ваш комментарий…

      – Да, я припоминаю эту историю, – спокойно кивнул Вайоминг. – Мы были в Лиме с визитом вежливости, и часть команды отправилась на берег посмотреть город. Это обычная практика. В то время как наши моряки находились около госпиталя, их атаковали экстремисты. Мои люди смогли отбиться, а заодно защитить персонал и больных до прибытия перуанских сил правопорядка.

      – Простите, – изумился я, – ваши моряки отправились на прогулку с оружием?

      – Да, – как ни в чем не бывало кивнул Вайоминг. – Власти предупредили нас о возможном нападении. Поэтому наши люди имели при себе личное оружие – для самообороны. Естественно, с перуанскими властями это было согласовано.

      – Именно за это вы получили награду?

      – Да, – снова кивнул старый моряк. – При Рейгане делалась ставка на силу. Было очень важно показать, что нам не страшна никакая угроза и что мы можем за себя постоять.

      – Простите, – я бросил в бой последний козырь. – Но мне говорили, что как раз в это время в Национальном медицинском центре находился человек, выдававший себя за Гитлера, и что после инцидента он таинственно исчез.

      – Правда? – изумленно произнес контр-адмирал. – Любопытная деталь. Впервые слышу. Вы знаете, там царила такая неразбериха, вполне возможно, что при этом кто-то из больных мог быть убит случайной пулей или скрыться…

      Он очень старался, этот старый моряк, изображая удивление. Но все-таки он был профессиональным военным, а не профессиональным актером. Актер, наверное, смог бы меня обмануть. Но в реакции Вайоминга я четко почувствовал фальшь. Дальнейшая беседа не имела никакого смысла – я понял, что моему собеседнику есть что скрывать, но он никогда не скажет правду. Вежливо распрощавшись, я покинул дом адмирала.

      Теперь мой путь лежал в Лиму…

      Найти Штайнферинга оказалось весьма сложной задачей. Гораздо сложнее, чем я предполагал. Пришлось потратить не только время, но и деньги, чтобы добыть нужную информацию. И все равно уверенности в успехе у меня до самого конца не было.

      И вот я стою на узкой улочке в одном из окраинных кварталов перуанской столицы и держу в руках листок бумаги с адресом. Дом, в котором проживает Штайнферинг, – это, судя по всему, вон то покосившееся двухэтажное строение, смесь особняка и сельской хижины. Но, во всяком случае, колючей проволоки по периметру не видно и овчарки вход не стерегут, что внушает оптимизм.

      Мне пришлось позвонить трижды, прежде чем из глубины дома послышались какие-то звуки. Все это время меня не покидало ощущение, что дом внимательно разглядывает мою скромную особу, стоящую на крыльце. Наконец я услышал шум приближающихся шагов, а затем грубоватый голос спросил из-за двери:

      – Что нужно?

      – Простите,