Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы. Абрам Рейтблат

утверждали, что это делалось из-за дороговизны книг или из-за невозможности купить их. Академик Ф. И. Буслаев вспоминал про конец 1820-х – начало 1830-х гг., когда он в юности жил в Пензе: «Книги были тогда редкостью; они были наперечет; книжной лавки в Пензе не находилось, а когда достанешь у кого-нибудь желаемую книгу, дорожишь ею как диковинкою и перед тем, как воротить ее назад, непременно для себя сделаешь из нее несколько выписок, а иногда и целую повесть или поэму в стихах, не говоря уже о мелких стихотворениях, из которых мы составляли в своих тетрадках, в восьмую долю листа, целые сборники. Таким образом у каждого из нас была своя рукописная библиотечка»132. Буслаев писал, что у его матери был альманах «Полярная звезда» за 1824 и 1825 гг., и он «давал списывать товарищам для их рукописных библиотек» повести А. Бестужева-Марлинского «Ревельский турнир» и «Замок Нейгаузен»133. Педагог и литератор Н. И. Иваницкий в конце 1820-х гг. учился в Вологодской гимназии и увлекся поэзией. По его словам, «не имея средств достать ни одного порядочного автора вполне, мы [учащиеся гимназии] обыкновенно доставали рукописные тетради од Ломоносова, Державина, некоторых поэм Пушкина, сказок Дмитриева, баллад Жуковского и т. п.; все это прилежно списывали и большую часть выучивали наизусть»134.

      Приведем еще ряд свидетельств. По воспоминаниям В. П. Горчакова, в 1821 г. «страсть к альбомам и списывание стихов были общею страстью: каждая девчонка до пятнадцати лет возраста и восходя до тридцати, непременно запасалась альбомом; каждый молодой человек имел не одну, а две, три или более тетрадей стихов, дельных и недельных, позволительных и непозволительных. Нигде не напечатанные стихотворения как-то в особенности уважались некоторыми, несмотря на то, что стихи сами по себе и не заслуживали внимания, как по цели, так равно и по изложению»135. Учащийся Московской театральной школы вспоминал: «А что воспитанники полюбили литературу, доказывается тем, что почти у каждого из них [в 1820-х гг.] находились поэмы Пушкина “Евгений Онегин” (1-я часть), “Цыгане”, “Бахчисарайский фонтан” и др., стихотворения Жуковского, наконец, “Горе от ума” Грибоедова, переписанные их собственными руками»136. Писательница Н. С. Соханская (Кохановская), которая с 1834 г. воспитывалась в Харьковском институте, писала в своих мемуарах: «Едва только мы вышли из первейших, переступили во второй класс, как стихи начали являться к нам со всех сторон. Напрасно их преследовали, писали за них по нулю в поведении, надевали шапки, – таинственные тетрадки со стихами росли-росли <…>»137.

      Во второй половине 1830-х гг. «в гимназиях и корпусах кадетских не было такого ученика, у которого не нашлось бы двух-трех тетрадей из синей бумаги, твердой и прочной, тогда больше бывшей в употреблении по ее сравнительной дешевизне – наполненных выписками из произведений лучших поэтов»138.

      Созданием таких подборок занимались не только учащиеся. Отец философа и журналиста Н. Гилярова-Платонова,

132

Буслаев Ф. И. Мои воспоминания. М., 1897. С. 61.

133

Там же. С. 77.

134

Иваницкий Н. И. Автобиография // Щукинский сборник. М., 1909. Вып. 8. С. 231.

135

А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. М., 1974. Т. 1. С. 257.

136

Куликов Н. И. Театральные воспоминания // Искусство. 1883. № 1. С. 9.

137

Соханская Н. С. Автобиография. М., 1896. С. 34.

138

Молчанов М. М. Полвека назад. СПб., 1892. С. 45–46.