Самые нашумевшие преступления истории. Виктор Викторович Колкутин

брань в адрес испытуемого, его близких, погибших товарищей, а также физическое противодействие)… Данная реакция испытуемого [убийство Кунгаевой. – Авт.] развилась по типу «последней капли», достигла степени безудержной ярости и характеризовалась внезапностью, бурным течением, кратковременностью, частичным сужением сознания, фрагментарностью восприятия с концентрацией внимания на аффектогене и последующей постаффективной астенией, завершившейся сном. Таким образом, в момент инкриминируемого ему деяния в отношении Кунгаевой Буданов Ю.Д. находился в состоянии аффекта, не мог в полной мере осознавать фактический характер и значение своих действий и осуществлять их произвольную волевую регуляцию и контроль…» Иными словами, в момент убийства Эльзы Кунгаевой Буданов был «частично вменяемым» – этот профессиональный термин означает, что обследуемый попадает под действие ст. 22 УК РФ.

      Таков был вердикт специалистов Новочеркасской областной психоневрологической больницы, которые своим экспертным заключением положили начало долгому разбирательству всех вопросов, прямо или косвенно касавшихся состояния здоровья Ю.Д. Буданова, как психического, так и соматического. Однако, прежде чем мы перейдём к дальнейшему ходу событий, представляется полезным дать критический анализ некоторым положениям данного заключения.

      Прежде всего бросался в глаза тот факт, что комиссия экспертов ни словом не упомянула о факте алкогольного опьянения Буданова. Казалось бы, что тут особенного? Забыли? Не сочли важным? Ни то, ни другое. Любому судебно-психиатрическому эксперту известно, что даже маститые психологи часто не берутся определять состояние аффекта у лиц, находящихся в состоянии алкогольного опьянения. Дело в том, что одно состояние (алкогольное опьянение) практически исключает возможность возникновения другого (аффекта).

      Я много раз перечитывал это заключение, сопоставлял его текст с теми материалами, которые были предоставлены в распоряжение комиссии экспертов, и не мог понять: как с точки зрения здравого смысла объяснить эту «слепоту»? Объяснений могло быть два: либо комиссия экспертов сговорилась между собой и решила во что бы то ни стало спасти русского полковника Буданова от судебного возмездия за совершённое им деяние в отношении чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, либо чётко исполняла чьи-то указания. Потому что третья возможная версия – о некомпетентности комиссии – не может быть принята всерьёз.

      Мы так долго рассматриваем именно это экспертное заключение, хотя в последующем оно никак не сказалось на приговоре и судьбе самого Буданова, потому что именно с него началось расслоение экспертного сообщества на тех, кто был «за» и «против». Сразу оговорюсь: это не естественно, но, к сожалению, не редко – когда эксперты забывают о своей беспристрастности и решают экспертные вопросы, исходя из личных симпатий к обследуемому пациенту. Другая сторона этой