Как я вернула себя. Бонус. Ксения Бирман

так, будто только что прошёл дождь, небо было затянуто тучами, хотя с утра не было ни облачка.

      Достав из кармана куртки свой смартфон, я с ужасом обнаруживаю, что он не включается. На крыльцо как раз вышел покурить один из врачей, и я решаю попытаться одолжить у него телефон, чтобы позвонить.

      Прежде чем я начинаю набирать номер Кейли я вижу, что виджет на рабочем столе позаимствованного аппарата сообщает о том, что сейчас апрель 2024 года.

      Я нервно сглатываю.

      Чёрт. Совсем и забыла, что это опять со мной произойдёт, когда Мэта не станет. Но почему прямо сегодня?

      Надеюсь, фейковое удостоверение личности всё ещё у меня в бумажнике. Да, оно тут. Даже выглядит до сих пор неплохо. Удивительно, что в этом времени всё ещё физические версии документов используются.

      Так и не совершив звонок, я возвращаю телефон владельцу и одалживаю зажигалку, которой слегка подплавляю край удостоверения. Теперь есть веский повод его поменять.

      Что мне вообще делать тут теперь нужно? Надо сначала купить машину. И телефон.

      Только вот, пожалуй, следовало испортить документ, якобы удостоверяющий мою личность, после покупки автомобиля. Не очень умный ход, Айми, не очень. Ещё бы знать, где я умудрилась купить транспортное средство, снятое с производства несколько лет назад…

      К счастью, врач, выручивший меня и телефоном, и зажигалкой, оказался любителем ретро-автомобилей и подсказал, что я могу купить интересующий меня родстер у одного его знакомого из соседнего города, к которому он едет в гости сегодня вечером после окончания смены. Ну просто везение на везении.

      Осталось разжиться денежными средствами. Девятнадцать лет назад мы с Мэтом предусмотрительно обдумывали, каким образом я бы смогла взять деньги с собой в данной ситуации, и самым разумным решением показалось купить нам обоим обручальные кольца общей стоимостью соответствующие цене автомобиля. Папа тогда, однако, был просто в шоке, посчитал, что это максималистские замашки молодого женского мозга, в чём переубеждать его, по очевидным причинам, никто не стал.

      Я записываю номер нового знакомого шариковой ручкой, опять же одолженной у него, на руке и обещаю позвонить, как только приобрету новый девайс для осуществления голосовых вызовов. После чего прощаюсь и направляюсь прочь с территории больницы.

      Зайдя в первый встретившийся на пути ломбард, я снимаю обручальное кольцо со своего пальца и вместе с кольцом моего покойного мужа и цепочкой, на котором оно висело на моей груди под чёрной блузкой, отдаю на оценку. Было в этих действиях что-то болезненное – это последнее, что физически связывало меня с человеком, являющимся любовью моей жизни, в данном, ныне чужом и забытом времени.

      Оценщик предлагает мне заплатить за всё сумму почти в двое меньшую стоимости родстера, поэтому я разочарованно, но в то же время с облегчением направляюсь на поиски следующего ломбарда.

      Во второй раз мне повезло больше, и я получаю достойное предложение за имеющиеся украшения.

      – Извлекаете выгоду после развода? – усмехается оценщик.

      – Не совсем, но мой брак