Иван Царёв и Колобок. Сергей Земцов

о сбрасывающие свою листву. Сентябрь подходил к концу после долгого и жаркого лета.

      Выехал он засветло, чтобы пораньше приехать домой. Путь предстоял неблизкий. Не много, не мало, а почти тысяча километров. Поэтому, чтобы не терять времени зря он останавливался только на заправках, ну или для того, чтобы сходить до ветру.

      В одну из таких остановок, посреди бескрайнего поля, рядом с ним спикировала и приземлилась на свои когтистые лапы большая птица очень похожая на сокола, но крупнее. Иван слабо разбирался в пернатых и не знал, нормальный это размер или слишком крупный для сокола. Страшновато даже, но любопытно.

      – Привет, Лупоглазик, – поприветствовал птицу Иван, – чего тебе надобно, птичка?

      Конечно, он не ждал от сокола ответа, как и любой человек общающийся с животным. Однако надо же было, как-то налаживать контакт с любопытной птицей. Не зря же она так бесстрашно приземлилась возле машины и теперь внимательно изучает представителя гомо сапиенс, который к слову ещё и не застегнул ширинку.

      Исправив данное упущение, Иван сделал пару шагов навстречу крылатому животному. Лупоглазик продолжал внимательно следить за каждым движением человека чуть склонив голову набок. Похоже, он и не собирался улетать.

      Иван осмелел и обрадовался, что птица так и сидит на месте. Перестал двигаться медленно и осторожно, и сделал несколько быстрых шагов вперед. Когда до сокола оставалось метра два, птица сделала неожиданное движение, заставив Ивана отпрянуть назад. Сокол расправил крылья и открыл свой крючковатый клюв, при этом издав громкий крик похожий на боевой клич. Затем, не взлетая в небо и всё так же держа крылья расправленными в разные стороны, он грозно двинулся на Ивана.

      – Эй, дружище, ты чего, – произнес пятившийся назад Иван.

      Сокол вновь издал пронзительный крик, а затем из его глотки вырвались странные хрипловатые звуки, которые, как показались Ивану, сложились в слова.

      – САМ ТЫ ЛУПОГЛАЗИК!

      Иван аж запнулся и плюхнулся на асфальт на пятую точку, затем быстро придя в себя, подскочил и бросился за руль. Двигатель он не глушил, лишь быстро перевел ручку коробки передач в положение Drive и резко сорвался с места, визжа резиной по асфальту.

      Машина сначала завиляла из стороны в сторону, а затем выровнялась и помчалась вперед. Глянув в боковое зеркало Иван не обнаружил на дороге сокола. Он посмотрел вправо, влево, но нигде не обнаружил птицы. Сокол решил дать о себе знать, внезапно спикировав на лобовое стекло, но в последний момент, уйдя в сторону. Лишь когти проскребли по стеклу.

      – Ты что птичка, поиграть со мной решила?!

      Первый испуг и удивление прошли, как это с Иваном всегда и бывало. На их место пришел злобный азарт. Теперь он чувствовал себя защищенным в салоне автомобиля, а с мерзкой птицей, если она будет продолжать упорствовать, он разберется.

      Он увидел, как сокол начал заходить на второй круг и снова двинулся в лобовую атаку.

      – Да чего ты мне сделаешь, пернатый? – поинтересовался Иван и прибавил газу. В этот раз даже послышался небольшой удар вскользь. Вновь заскребли когти, но теперь по металлу на крыше. И сильно так заскребли. Как бы краску эта чокнутая птичка не содрала. Сокол ушел вверх и в третий раз помчался обгонять машину.

      Иван посмотрел на спидометр. 150км/час.

      – Ох-ре-неть, – произнес он в удивлении, а сокол уже развернувшись, мчался навстречу.

      Иван ещё сильнее вдавил педаль газа в пол и приготовился к удару. Птица неслась на машину с огромной скоростью и что-то странное было в её глазах. Что-то страшное, что заставило Ивана дернуть руль и уйти в сторону.

      На такой скорости он потерял управление и слетел с дороги. За время этой гонки они минули поля и оказались в тайге. Если бы Иван сейчас влетел в дерево, то смертельный приговор ему был бы подписан. Однако он со всего маху угодил в болото. Пробороздил по инерции десяток метров, подняв при этом волну брызг и начал тонуть в трясине.

      Подушка безопасности сработала безотказно, не только защитив Ивана от удара о руль, но и отправив его в нокаут в котором он пребывал около суток, лишь несколько раз приходя в себя.

      Первый раз он очнулся, когда приложился головой о что-то твердое. От удара вырубился, от удара очнулся. Кто-то очень небрежно волок его, за собой уложив поверх вязанки сухого хвороста. Иван попытался приподняться и осмотреться, но от пронзившей его голову боли он снова отключился.

      Второй раз он пришел в себя, когда бородатый бомж стаскивал его на землю. Мужик был одет в грязное тряпье, борода у него доходила, наверное, до пупа и вокруг рта была совсем желтой. Вонь, от товарища исходила несусветная, хотя не совсем, как это бывает от человека, живущего на улице и питающегося на помойке. Пахло больше влажным мхом, дымом и совсем чуть-чуть алкоголем. Лохматая шевелюра скрывала глаза и совершенно не ясно было, как этот человек ориентируется в пространстве.

      Сил у Ивана было ничтожно мало, да и голова продолжала болеть. Поэтому он вновь погрузился в темноту, где казалось, было уютнее, чем в реальности.

      Третий