Дорогая, успокойся, я – безработный!. Игорь Афонский

категория. Это те, кто просто посмотрел художественный фильм. Очевидно, что очень скоро люди читать вообще перестанут. Напомни.

      Какой вариант тебе удалось посмотреть? Наш современный сериал или старый европейский фильм с участием актера Омара Шарифа?

      – Оба. Нет, вру. Кажется, я смотрел сериал.

      – Там имеются две сцены, связаны с медалью отца. В начале книги главный герой упомянул в купе поезда о поездке своего отца в Париж. И в конце романа, когда эту медаль приносит общий знакомый главных героев.

      – И в чем соль этого самого замечательного замечания? Что с этой медалью было не так? Может быть, она оказалась фальшивая. Нет? Неужели ты желаешь получить французскую награду? Медаль с книжной ярмарки?

      – Не знаю. Где-то, скажем, на неком подсознательном уровне, может быть, хочу, но все это не обязательно. Наверное, русского человека всегда тянуло в Париж, и медаль тут выступает как некий атрибут, ступень какой-то степени всеобщего признания. Медаль участника выставки или значение почетного посетителя. Их тогда просто так не раздавали, очевидно, что Живаго-отец был хорошим инженером, раз там смогли по достоинству оценить какие-то его заслуги.

      – Какое отношение к этому имеем мы?

      – Мы? Никакого. Представь, я хочу все попробовать. Это какой мой очередной эксперимент. Понимаешь? Я и книгу написал, экспериментируя. Мне хотелось попробовать, и не важно, как все потом сложится. Тут главное – понять систему. Электронную книгу очень легко продавать в Интернете. Я об этом уже почти все знаю. Из интереса, потом в некоторых российских конкурсах участвовал. Сначала читал тех, кто чего-то достиг у нас, так сказать, на сегодняшний день. Не беру гениев пера, как Маринину или Донцову. Просто есть другие писатели, другая ниша, которые тоже пользуются успехом у некоторых читателей. Дальше было проще. Я посмотрел, что издают в других странах. Опять же, не гении, не самые «топовые» авторы. Есть много писателей, которые попадают своими произведениями в разряд неких книжных премий. Потом их даже издают, но, опять же, читают не всех.

      – Прикинь? У европейцев все как по какому-то шаблону. Сложные отношения сразу нескольких героев, при этом у каждого своя история, и каждый персонаж страдает от чего-то. Обычно там есть пара геев или две подруги, с которыми не все так просто. Имеется определенный политический подтекст, который легко читается, обычно все связано с тоталитарным циклом истории вскользь упомянутой страны, или прямо угадывается влияние российской стороны. Потом, в сюжете обязательно будет некая неизлечимая болезнь, с которой главный герой или его любимый человек будет все время бороться. Обязательно будет сложный мальчик или девочка-подросток, с которой нелегко поладить собственным родителям. И все это, как целый не распутанный клубок, предстает перед читателем. А в финале – обязательно трагедия! Или смерть главного героя, или его близкого человека. Итог, что все не напрасно, кто-то заработает на этом деньги, но читатель уже сам должен решить, как все это достаточно аморально получилось.

      – Это что, ты мне