Дороги колдовства (сборник). Екатерина Неволина

дорогой, а я им почти верю. И вправду все вокруг какие-то приторные, лживые. А еще сегодня ночью я слышала странную песню…

      Папа хмыкнул.

      – Песню?! – оживилась я. – Да! Я тоже слышала. Необычная такая мелодия, то нарастала, то почти совсем исчезала…

      – Точно, – мама вздрогнула, – было в ней что-то такое… чужое… мерзкое…

      Папа перестал дуть на руку и вопросительно взглянул на маму:

      – Ну знаешь ли, дорогая, я ничего не слышал.

      – Еще бы. Ты так храпел, что это вовсе не удивительно, – отрезала она. – И вообще. Ира – наша дочь, мы должны доверять ей.

      Я едва могла поверить собственным ушам. Почаще бы так!

      – Хорошо, – сдался папа, – что может быть полезней утренней прогулки, раз уж вы так хотите на нее отправиться.

      Ура! Мы с Сашкой обменялись быстрыми взглядами. Полдела сделано.

      – Только мы пойдем не через калитку. Чтобы Нинель Ивановна нас не увидела. Хорошо? – уточнила я.

      Родители неохотно кивнули, и мы двинулись в путь.

      – Саша, а ты учишься? – спросила мама, пока мы шли за ним какими-то окольными тропами.

      – Нет.

      Мама с папой многозначительно переглянулись.

      – Сейчас каникулы, – флегматично пояснил белобрысый, и я, не удержавшись, хихикнула, за что тут же получила укоризненный мамин взгляд.

      – А вообще, – продолжил Сашка, – конечно, да. Всех тех, кто учится в школе, дядя Эдик отвозит и забирает на своей «Газели». У него дела в соседнем городе.

      – И как ты учишься? – не отставала с расспросами мама.

      – Нормально, – пожал загорелыми плечами мальчик. – А вы так спрашиваете, словно сами собираетесь меня в жертву принести.

      – А при чем здесь жертва? – удивилась мама.

      – Как это «при чем»: абы кого в жертву богам не приносят, – авторитетно пояснил он. – Нужно, чтобы у жертвы не было душевных и физических изъянов. Например, если двоечник, сразу можно подумать, не дебил ли…

      – Постойте! – Я замерла, пораженная внезапной мыслью. – Так Нинель Ивановна меня о школе и здоровье не просто так спрашивала?..

      – Глупости, – отмахнулась мама, – все взрослые спрашивают детей о школе и о здоровье.

      Саша опять пожал плечами и взглянул на маму, признавая за ней главенство над нашей маленькой экспедицией:

      – Идем дальше?

      Она вздохнула, кивнула, и мы пошли.

      Я плелась позади всех, понурив голову. На душе было очень скверно. «Ничего, поправится», – говорила наша радушная хозяйка, подсовывая мне очередной ароматный, буквально тающий во рту пирожок с вишней. Она откармливала меня как поросенка, которого готовят к рождественскому столу!

      – Ира, не отставай! – крикнул мне отец.

      Я молча кивнула. В горле стоял противный комок.

      Остальные тоже приумолкли. Говорить было не о чем. Тропинка, ведущая к вершине горы, была узкой и круто поднималась вверх, петляя между скалистыми горными выступами. Вокруг нее стелилась низкая колючая трава,