Разъезд Тюра-Там. Литературный сценарий. Владимир Александрович Ковтонюк

в общаге переночевал. Вчера был выходной. А теперь вот боялся опоздать. Хорошо, что Володю встретил. (Борисов кивает в сторону Бобырева). Теперь не опоздаю. За ним машина всегда приходит. А загнали в такое место, что и сравнить не с чем. Там достаточно свободного времени, чтобы по ночам вспомнить и обматерить того майора – вербовщика, что приезжал к нам в МАИ и сулил золотые горы. Обещал службу на вершине технического прогресса. А мы, придурки, клюнули на призыв.

      КУЗЬМИН

      А Лёнька Витязев доволен. Говорят, в штаб распределили, в расчётное бюро? А ты почему не восстал?

      БОРИСОВ

      Лёньке повезло. Я пытался напомнить полковнику – кадровику, что тратить бездарно на дальней площадке потенциал знаний, полученных в Авиационном институте, нерационально. Так он аж кровью налился! И пошёл мне лекцию читать! Знаешь, что он мне говорил? – Кто вам сказал, Борисов, что боевое дежурство не самое важное и ответственное задание? Советский народ, напрягая все силы и во многом отказывая себе, строит ракеты, чтобы защитить от империализма нашу страну. Вам народ доверяет самое грозное в мире оружие, направляет вас на передовые позиции, а вы…

      КУЗЬМИН

      У тебя, наверное, сразу же заныли зубы.

      БОРИСОВ

      Я сразу же понял, куда попал и что такое армия. Будешь залупаться, загонят в такую задницу, в которой даже дальняя площадка покажется венцом цивилизации.

      КУЗЬМИН

      А как тебя площадка встретила? Какие там ребята?

      БОРИСОВ (вспоминает)

      Такое не забывается! Представь себе: участок пустыни километр на километр, огороженный колючей проволокой. На стартовом столе ракета Р-16 зелёного цвета. Значит, боевая. Говорят, будто бы действительно на боевом дежурстве. Двухэтажное здание. Как потом оказалось, на первом этаже все служебные помещения, на втором – казарма. И кругом пустыня. До самого горизонта во все стороны. Перед КПП стоит согнувшись и покачиваясь, стараясь удержать равновесие, старший лейтенант. На куче песка греется совершенно жуткий с виду варан, отрешенно изучающий мир немигающими глазами. Я так прикинул сразу, что мир для того варана ограничен кругом радиусом метров пять. А старший лейтенант обкладывает голову варана плевками. Как и подобает артиллеристу недолёт, перелёт. Но варан, самое интересное, даже не шевельнулся, когда плевок, изрядно сдобренный спиртом, попал ему прямо в глаз! Не могу больше! А старший лейтенант поворачивает голову в мою сторону, смотрит мутным, почти сумасшедшим, взглядом и говорит:

      Разрешите представиться, старший лейтенант Щербак. Поздравляю вас с прибытием в отстойную яму цивилизации.

      Хорошо Бобырев меня увёл, а то он начал бы цепляться ко мне не по делу. Володе хорошо, он на дальнюю площадку приезжает только на время дежурства.

      КУЗЬМИН

      Американцы, сволочи, давно настроили бы здесь борделей и кабаков. Азиатский Лас – Вегас.

      БОБЫРЕВ (на ухо Кузьмину)

      Вы бы не болтали так громко. Даже эти вагонные перегородки имеют уши. Вы же знаете, что везде