Улей. Александр Гаврилюк

не бывал? – остановился он на секунду.

      – Нет.

      – Да не дрейф ты. В первый раз всегда страшно, пройдёт через пару минут. На вот, хлебни для смелости.

      Генерал передал Алексею фляжку, наполненную чем-то очень горючем и вряд ли напоминавшим какой-либо другой алкогольный напиток. Рядовой морщился не только от вкуса, но и крепости напитка, но продолжал пить пока не допил всё что было в фляге.

      – Понравилось? Сам делал, – ухмыльнулся Олег Владимирович и начал медленно открывать дверь, положа вторую руку на пистолет, лежавший у него в кобуре.

      Как только дверь распахнулась, оба солдата оказались в длинном коридоре, и к каждому из них постепенно начало приходить осознания того, что теперь звания не имеют никакой ценности, что теперь они находятся в равных условиях, в которых выживет только сильнейший, а они явно таковыми не были. Лампы, висевшие на потолки, периодически справлялись со своей задачей еле освещая помещение, окраплёное кровью с несколькими трупами. Чем дальше они проходили, тем страшнее становилась картина, никто из тех кто находился внутри не успел произвести даже малейшего выстрела. Тела были изуродованы настолько, что было практически невозможно установить их прежние личности (с некоторых даже пропали жетоны), точно также было совершенно невозможно понять кому в голову могло придти устроить нечто подобное. Снаружи послышались выстрелы, но Олег Владимирович остановил Алексея, от того чтобы выйти и помочь тем, кто снаружи.

      – Сначала нужно разобраться с тем, кто или что находится здесь. Люди снаружи выиграют нам время, а мы должны устранить более серьёзную угрозу. Запомни одну маленькую вещь: никто не прячет всё самое значимое на поверхности, оно всегда находится внутри. Если ты не тупой, то ты скажешь мне где мы сейчас находимся и где сейчас находится наш враг.

      Молча кивнув Алексей согласился с тем, что сказал ему его более старший и опытный собрат, и они продолжили свой путь дальше по коридорам. Чем дальше они проходили, тем больше тел им попадалось на пути. Они даже заметили человека, который дёрнул за рубильник и поднял тревогу, но если быть точным, то они нашли лишь его руку, вцепившуюся в рубильник. В какой-то момент им пришлось шагать по телам тех, кого кто-то из них мог называть братьями. Трубы, выходившие из стен ещё до нападения, становились всё более и более мрачными, в то время как света становилось всё больше. Так продолжалось до того момента пока они не наткнулись на небольшую горку, полностью состоявшую из тел, после которой не было ничего: ни следов бойни, ни даже малейшей капли крови, да и свет там работал исправно. Незаметно для обоих, они простояли в недоумении целую минуту, даже не успев понять того, что уже подозрительно давно они не слышали даже малейшего выстрела. Оба боялись проронить хоть слово, пытаясь хоть немного осознать то, в какой ситуации они оказались. Как только Алексей попытался что-то сказать, нарушив полнейшую тишину, всё помещение было заполнено громким, прерывистым, наполненным