В правом нефе. Евгений Крашенинников

их правильного применения требуется развитие человека, развитие его разума.

      Но это в отношении самого себя – а как быть действовать по отношению к другим?

      И тут мы приближаемся к важному вопросу, часто искажённо представляемому в окружающей культуре. Все помнят, что главной христианской богословской добродетелью является любовь и что христианство требует возлюбить даже врагов своих. В обыденном сознании данный призыв звучит капитулянтски, как требование признать другого таким, какой он есть, и не вмешиваться в его жизнь, а, значит, и отказ от активной социальной позиции (пусть даже этот социум муж, дети, свекровь, шурин-деверь и двоюродные братья) и негласное разрешение другим творить зло. Чтобы разобраться с этой позицией, необходимо понять, что подразумевается под любовью в христианстве.

      Для начала хорошо бы вспомнить фразу «Бог есть любовь». Значит, каждый раз, когда мы предлагаем определение любви или предполагаем какие-то её свойства, то можно попробовать представить, а могут ли такие характеристики быть качествами Бога. «Когда я люблю, меня всю трясёт и колбасит…» – Бога трясёт от любви к человечеству? «Я его так люблю, что придушила бы иногда…» – коли речь о бессознательной амбивалентности, то даже если мы не можем точно дать определение Бога, мы, как минимум, понимаем, что Он не невротик. «Я люблю Машу, живу с Зульфиёй, мечтаю о Жозефине…» Но ладно – не будем всуе…

      Любовь – деятельное желание добра другому человеку. Если это муж и жена, то их любовь – делание друг другу добра во всех сферах жизни (и интимной в том числе); если отношения менее близкие, то любовь – желание добра всегда и делание там, где есть сферы пересечения (невозможно облагодетельствовать весь мир, но желать этого, то есть быть готовым в момент соприкосновения с чьей-то жизнью помочь, делая добро, вполне можно).

      Знать, что такое добро; желать делать добро; делать добро.

      Знать, что такое добро – именно добро, а не то, что считаешь добром по самому себе известным причинам; добро, а не то, что принято считать добром у других; добро, а не то, что написано в основополагающих документах партии и правительства.

      Желать делать добро – а не просто радоваться неожиданным добрым последствиям своих поступков, которые вообще-то были направлены на достижение совсем иных целей, добру параллельных.

      Делать добро – с реальным результатом, когда действительно, на самом деле, стало лучше.

      Знать, желать, делать.

      Чтобы любовь действительно была божественной (христианской), мало только знать, что добро существует, и знать, что именно есть добро. Нужно ещё знать и того человека, на которого она обращена – кого любишь (именно знать – то есть иметь о нём истинное представление; знать его настоящего, такого, какой он на самом деле). И нужно уметь творить добро, то есть уметь воплощать истинные представления