Halo. Потоп. Уильям Дитц

стрелки. Во-вторых, уже уменьшив количество столкновений как минимум на треть, вражеский офицер избрал для нападения наименее глубокую траншею, где их плазменные орудия должны были достаточно хорошо работать, и стал штурмовать ее снова и снова. Десантники гибли, и ответный огонь начал слабеть, пока один из углов квадрата не стал уязвим.

      Майор Сильва распорядился отправить туда отряд подкрепления, снайперам приказал сосредоточить все свое внимание на золотом элите, а ракетчикам – стрелять поочередно. Если и был у человеческих переносных ракетных установок недостаток, так это то, что они были рассчитаны всего на два снаряда, после чего оружие требовалось перезаряжать. А это означало задержку минимум в пять секунд между залпами. Сменяя друг друга и концентрируя огонь на ближайших «призраках», обороняющиеся десантники уравнивали эффективность вооружения.

      Эта стратегия доказала свою эффективность. Разбитые, обгоревшие и изувеченные «призраки» образовали железную баррикаду, предоставлявшую людям дополнительное укрытие от плазменного огня и препятствовавшую новым атакам.

      Сильва вновь поднес к глазам бинокль и оглядел затянутое дымом поле битвы. Он вознес молчаливую благодарность тем богам, что хранили сегодня пехоту, кем бы они ни были. Веди этот штурм он сам, Сильва начал бы его с авианалета, чтобы заставить «адских ныряльщиков» прижаться к земле, а уже потом бросил бы на них «призраки». Но то ли его противника обучали иначе, то ли он чересчур полагался на свои механизированные войска, то ли был просто неопытен…

      Какой бы ни была причина, но «банши» вступили в сражение слишком поздно, словно враг наконец осознал свою ошибку. Уже на первом заходе ракетчики Сильвы подбили два штурмовика, на втором – разнесли на куски еще один, а четвертый скрылся на юге, оставляя за собой дымный след.

      Наконец, когда пал золотой воин и погибло более половины их собратьев, оставшиеся элиты ретировались. Несколько «призраков» не пострадали в этом сражении, но в большинстве случаев машины несли не только своего ездока и были украшены следами от пуль. А у двух отказали двигатели, и с поля боя они уходили на буксире.

      «Вот для того нам и нужно захватить плато, – подумал Сильва, оглядывая сцену побоища, – чтобы предотвратить еще одну такую победу».

      Двадцать три «адских ныряльщика» погибли, шестеро получили тяжелые ранения и еще десять – легкие.

      В ушах майора затрещали статические разряды, и на командной частоте проскрипел голос Маккей:

      – «Синий-один» вызывает «Красный-один», прием.

      Сильва повернулся к плато и поднял бинокль, чтобы увидеть дым, поднимающийся над точкой на полпути к вершине.

      – Говорит «Красный-один». Вас слышу, прием.

      – Похоже, мы привлекли их внимание, сэр.

      Майор усмехнулся, но сейчас его улыбка скорее напоминала гримасу.

      – Вас понял, «Синий-один». Мы тут для них тоже пьеску сыграли. Держитесь там, помощь уже в пути.

      Маккей прижалась