Параллельные стихи. Дмитрий Витальевич Куканов

шестиструнную винтовку взяв его

      Допеть ту песню, хоть не с прежним пылом.

      – Быть может долетит она до слуха твоего,

      Пока ещё Хароново корыто не уплыло.

      И церемонии скорее завершив,

      Наполнить водкою его святую чарку,

      И тост провозгласить не слишком яркий:

      Тост за неупокой души.

      Рождение поэта

      День подстрелив, как птицу в лёт,

      Ты вычисляешь в тиши

      То квадратуру круга забот,

      То кривизну души.

      И обвинительный твой падеж

      Ищет в кромешной ночи

      Узкую тропку светлых надежд

      Пой менестрель! Не молчи!

      Ночь – западня. Луны кинжал

      Целит в горячую грудь.

      В этой ночи поэтом ты стал.

      Ныне вовек пребудь.

      Булгаков

      Макнув в бокал фалернского перо,

      Презрев, как сон, все будущие беды,

      Не ведая, что кто-то жезлом медным

      В его зрачках священное тавро

      Поставил, он ступил на этот путь.

      Сел на коня тревожной масти,

      Не усмирить коня, не отдохнуть!

      О мастер! Трижды гордый мастер!

      Он не вкушал от гефсиманских кущ,

      Он не бродил под солнцем Палестины.

      В доспехах римских воинов пластины

      Пускают зайчиков, а те ныряют в плющ.

      Где видел он дворец, фонтан и сад?

      Кто дал ему евангельское право

      Описывать еврейскую ораву,

      Взревевшую при имени «Пилат»?

      Одно лишь нам, похоже, стало ясно –

      Его труды мы смело отнесем

      К тем рукописям, что горят прекрасно,

      Горят – но только Вечности огнём.

      Апрель

      Этот безумный – о! – этот безумный апрель;

      Эти ручьи, это сердце за солнцем вдогонку.

      Пан колченогий свою починяет свирель

      Пробует ноты – пока ещё очень негромко.

      Вам не услышать – не каждому это дано –

      Только тому, кто влюблён в эту жизнь безнадёжно;

      Только тому, кто пригубив однажды вино,

      Так опьянел, что его протрезвить невозможно.

      Да и зачем? Пусть хоть кто-нибудь в этом бреду,

      В этой толпе одичалой и нервно жующей

      Слышит как кто-то невидимый дует в дуду,

      Будто транслируют радио райские кущи.

      

      Радуга

      Дождь, холод, перевал, и в общем, каторга,

      Чёрт знает, сколько нам ещё идти.

      Вдруг впереди встаёт двойная радуга

      Счастливою преградой на пути.

      И, вмиг забыв про холод, про потёртости,

      Про то, что можно ноги промочить,

      Мы к радуге бежим, удвоив скорости,

      Чтобы успеть под нею проскочить.

      Но солнце слишком быстро поднимается,

      По радужному хрупкому мосту,

      И мост под этой ношей расплавляется

      И в синеве небесной растворяется…

      Нет, не догнать нам эту красоту!

      И хоть не посчастливилось с приметою,

      В