Охота на Тени. Екатерина Урузбиева

с черным монахом-странником его тоже передернуло.

      – Он был у нас за ночь до нападения, – наконец сказал Бран.

      – Я уже давно в пути, пытаюсь его нагнать. – Лигия, как и прежде, предпочитала не замечать внутренних терзаний мальчика. – Может быть, ты запомнил что-то? Может, он говорил, куда собирается ехать дальше? Чем он занимался в вашем приходе?

      О, Бран запомнил очень много! На всю жизнь запомнил. Но делиться подслушанным обрывком разговора между черным монахом и дьяконом Швабриилом он не собирался.

      – Да ничего не делал. Простоял до вечера в храме перед Образом, переночевал, а на рассвете уехал, – грубовато ответил Бран.

      – Перед Образом? – встрепенулась девушка. Вид у нее был очень обеспокоенный.

      – Да, – недоуменно подтвердил мальчик. Ему вдруг вспомнилось, как и сама Лигия внимательно рассматривала Образ в их храме. Неужели она что-то обнаружила там?

      – Что ж, пора спать. Давай укладываться, нам нужно хорошенько отдохнуть. Дорога завтра предстоит длинная. – Она говорила спокойно, но было заметно, что краткий рассказ Брана о черном монахе-страннике очень взволновал ее.

      Усталость и многочисленные переживания дали о себе знать, и на какое-то время послушник провалился в глубокий сон. Впрочем, очень скоро кошмары явились в его грезы. Он снова был в круге, и чудовища рвались к нему через невидимый барьер. Во сне вместо Лигии на пороге храма появлялся черный монах. Он стирал часть круга, и твари набрасывались на Брана, начинали кусать, рвать его плоть. А черный монах стоял рядом и смотрел, и под глубоко надвинутым капюшоном поблескивали мертвой тьмой неживые глаза.

      Бран резко проснулся. Была еще глубокая ночь. Тихо потрескивали догоравшие дрова, по другую сторону костра мирно спала Лигия. Мальчик сел на своем одеяле, обхватив колени руками. Как и прежде, стояла жара, но ему было зябко.

      Вдруг Бран увидел смотрящие на него из темноты горящие зеленые глаза. Мальчик онемел от ужаса. Чудовища! Слуги Нечистого! Они пришли за ним вновь. Сделать то, что не удалось прошлой ночью.

      Зеленые глаза медленно приближались.

      – Лигия, – позвал Бран, но голос его внезапно осип так, что едва ли кто мог расслышать его зов.

      На границе поляны из темноты показалась волчья морда. Внезапно для самого себя Бран вскочил с одеяла и выхватил из костра недогоревшую палку.

      – Прочь! Прочь! – бешено размахивая горящей палкой, закричал Бран.

      Волк вышел на свет. Он с ненавистью смотрел на огонь. Шерсть у него на холке встала дыбом. Он припал к земле и тихо зарычал.

      – Лигия! – отчаянно завопил Бран что было силы.

      Внезапно кто-то крепко схватил его за руку, остановил и забрал палку. Бран обернулся и дико уставился на Лигию. Она бросила палку в костер и произнесла с легкой, доброй усмешкой:

      – Тише, Бран. Или послушников учат любить только людей, а о наших братьях меньших вы позабыли?

      С этими словами она подошла к волку, опустилась