Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник). Юрий Никитин

ее близким рассветом, лишь тоскливо замыкала далеко внизу разбуженная корова, да еще донесся слабый волчий вой.

      Лилит повернулась к нему, снова забросив ногу ему на живот, чуть ли не на грудь, голову пристроила на могучем бицепсе. Прошептала тихонько потерянным голосом:

      – Я уж думала, что меня ничем не удивишь. И все мужчины всегда будут намного слабее и проще меня…

      Он проговорил лениво:

      – А разве не так? Томас так восхвалял твое древнее происхождение, но никак не решался сказать, насколько оно древнее. Думаю, у него просто язык не поворачивался. Примерзал. А то и вся кровь замерзала, как у лягушки в декабре.

      – Ну и что, – сказала она. – Сколько их было, этих мужчин, но никого я не признавала даже равным! И ни один так и не стал моим мужем.

      Он хмыкнул.

      – А этот, как его… Азазель?

      Лилит возразила оскорбленно:

      – Мужем? Нет, никогда!

      – Но я как-то читал в старых хрониках…

      Она фыркнула:

      – Мало ли что набрешут!.. мужем у меня может быть только тот, кого я сама признаю, что он сильнее.

      Он спросил с недоверием:

      – И что же, за все время с начала создания мира…

      Она скромно опустила веки, тень от длинных ресниц упала на бледные щеки.

      – Ах, Олег, тебе в это трудно поверить? Мне – тоже. Да, за все время с начала создания света я не встретила никого сильнее. Мужчин было много, верно, но сильнее… Не забывай, кто меня создал!.. А все остальные существа – это уже, как понимаешь, прах от праха…

      Он взглянул остро.

      – Но я тоже прах.

      Помолчал, она выговорила с трудом:

      – Именно это я и говорила себе все время. Повторяла и повторяла. Убеждала, что ну никак не можешь быть сильнее. Ну не может человек самостоятельно так раздуть в себе искру, что станет ярче чистого света, из которого создана я!

      Он слушал, слегка кивнул, развел руками.

      – Ну, я тоже так думаю.

      Она возразила:

      – Это не так! Ты – сумел. Не знаю как, но сумел. Первым сделал то, к чему так стремился Творец, на что он рассчитывал, создавая то, что считает шедевром. И как странно… даже причудливо, что его покорные ученики мрут, как мухи, а ты – бунтарь, не признающий Его вообще… сумел… сумел первым… Олег, ты хоть понимаешь, что ты – Первый?

      Он покачал головой, зеленые глаза блеснули злостью, в голосе прозвучал нешуточный гнев:

      – Не понимаю и не принимаю. Я не хочу быть ни первым, ни последним в чьем-то войске, цели которого мне чужды и непонятны. Спи, а то удавлю!

      Он отвернулся, выбравшись из-под ее ноги и высвободив руку, схватил скомканное ногами одеяло и укрылся до плеч. Лилит выждала, прильнула тихонько к его спине, чувство умиротворенности и защищенности тут же разлилось по телу, она заснула сразу и очень крепко.

      На другой день от сэра Торвальда, отца Томаса, Олег узнал, что во все королевства уже отправлены гонцы, и вскоре на похороны короля, который так неудачно связал свою судьбу с Тайными, начали прибывать короли