Дикое золото. Александр Бушков

Леонид Карлович… – вздохнула она с непритворным огорчением. – Я бы и рада, только Ваня уж с неделю как тут не появлялся. Никто не знает, что с ним такое. Вроде и не запойный, сроду с ним такого не случалось, а вот поди ж ты – как сквозь землю провалился…

      Лямпе насторожился, но виду не подал, конечно. Он пробыл в Шантарске всего несколько часов, но уже успел подметить весьма устойчивую тенденцию – люди, тем или иным образом причастные к делу, приобрели скверную привычку бесследно пропадать…

      – Как растаял, – продолжала Анюта деловито. – Коридорные, ясно, рады-радешеньки – все, что Ване Тутушкину причиталось, им в карманы капает. Если девиц взять, им, в общем, без особой разницы, – но все равно, без Вани нет того порядка. Без хозяина, говорят, и дом сирота. Ваня, тот и проследит, чтобы все было чинно-благородно, и с полицией уладит, а Прошка с Алешкой не имеют ни того весу, ни авантажности… Верно вы говорите, нужен настоящий хозяин.

      – Может, поискать Ваню? – спросил Лямпе безразличным тоном. – Где он проживает?

      – Где-то в Ольховке, я точно и не знаю…

      – А Прохор, к примеру, знает?

      – Должен знать, – уверенно сказала Анюта. – Они у Вани дома, бывало, выпивали. Должен знать. Вы у него поинтересуйтесь. Только… – она заторопилась, – только не вздумайте, Леонид Карлович, его на должность брать, очень уж легкомысленный человечишка, и вороват, чтоб вы знали…

      – Не беспокойся, – усмехнулся Лямпе. – Я ж немец, слов на ветер не бросаю. Если договорились, что ты у меня будешь правой рукой, с уговора уже не сойдем, Анюта… а по отчеству?

      – Степановна.

      – Сговорено, Анна Степановна… По бокальчику? – тоном заправского волокиты предложил Лямпе. – Итак… Расскажи мне про девиц. Их тут определенный круг?

      – Простите?

      – Ну, есть какое-то число постоянных или берут со стороны?

      – Со стороны – никак невозможно, – рассудительно пояснила Анюта. – Не знаю, как у вас в России, а здесь, в приличной гостинице, абы кого к клиенту-то и не пошлешь. Нужно к человеку присмотреться, чтобы потом неприятностей не вышло, – болезни там или пропажи чего ценного… Я сама сюда поступала по большой протекции, было кому словечко замолвить, а как вы думали? Всего девиц… – она наморщила лоб. – Глаша… Надя… одиннадцать. Это – не считая благородных.

      – Кого? – искренне не понял Лямпе.

      – Неужели у вас в России такого нету? – удивилась Анюта. – Как бы вам объяснить, Леонид Карлович… Ну вот мы, девицы, только этим и зарабатываем. А есть еще и благородные. Вовсе даже из приличной семьи, кто и замужем, и за очень даже солидными господами, – она наморщила носик. – Только, выражаясь простонародно, бес их свербит. Любовника завести опасно для репутации, город наш не столь и великий, а в кровати с посторонним мужичком побаловать хочется. Вот и крутят… с проезжающими. Кто, чего скрывать, и деньги берет, а кто – из чистого удовольствия. И этаких вот, благородных, с дюжинку