Зеркало между нами. Яни Эш

секунд, что она зависает в воздухе. Сделать первый вдох. От воды их отделяют всего несколько метров, так что шанс успеть в подходящий момент невелик.

      Юрий Львович задумчиво посмотрел в небо:

      — Если китенок не успевает, ему грозит гибель, а вместе с ним — и всему его роду. Фестралийские киты — вымирающий вид. Особенно теперь, когда воды наших океанов перестали быть столь безопасными, как раньше.

      – Никогда бы не подумала, что в рождении китенка столько романтики, — сухо сказала Ольга.

      – Позвольте один вопрос.

      – Допустим.

      – Дмитрий Тальберг сказал, чем конкретно вы будете здесь заниматься?

      – Сказал.

      – И чем же?

      – Еще он сказал, что здесь будет изрядное количество желающих выспросить об этом до мельчайших подробностей.

      К удивлению Ольги, старика ничуть не смутила эта (пожалуй, даже слишком) грубая прямолинейность. Напротив, он заливисто рассмеялся словно вчерашний школьник.

      – У нас тут каждая лаборатория чем-то да отличается, – сказал он не без лукавства. – Так вот, ваш так называемый отдел ядерно-резонансной спектроскопии… Тьфу, язык можно сломать, пока выговоришь, так вот, ваша группа нетсталкеров славится своей маниакальной скрытностью. Это я держу в курсе на случай, если вы не заметили.

      И он опять сверкнул глазами-зеркальцами. На этот раз в дань собственному остроумию. Ольге ничего не оставалось, кроме как придать лицу самое кислое выражение из имеющихся в арсенале.

      Там, снаружи робкие солнечные лучи здоровались с витражом, который, в свою очередь, приветствовал гостью пурпурно-лимонными поцелуями.

      – А вот и наша станция, Ольга Григорьевна. Добро пожаловать домой!

      ЧАСТЬ 1

      __________1. НЕДОАРХИТЕКТОРЫ

      Мы утопаем в грушевых полях. В золотистых потоках памяти.

      Здесь ими пропитано все: от нагретой душистой пыльцы до кооператива кипарисов.

      Если отойти от реки чуть подальше в лес, окажешься на поляне, где кусты лепечут как в бреду. Но с ними мне спокойнее, чем с грохочущими волнами на побережье.

      Когда мы сюда переехали, я думала, никогда не привыкну. В веб-дизайне есть такое понятие, как «обтравочная маска». Это некая область, ограниченная конкретной фигурой. Вы не видите того, что осталось за ее пределами, — весь рабочий мусор, обрезки и вспомогательные файлы. Вам показывают только отшлифованный, стерильный продукт, при взгляде на который глаза переживают эстетический оргазм.

      Здесь так мало побочного, что я чувствую себя внутри обтравочной маски: ступишь за ее границу — и навсегда потеряешься. Но внутри — безопасность. Покой.

      По утрам я ухожу в грушевые поля. Сезон только начался, но нагретые солнцем деревья уже провисают под тяжестью плодов. Я собираю их, чтобы отнести домой. Впрочем, когда выяснилось, что у Юджина аллергия, пришлось отказаться от частых рейдов.

      Мне нужно чем-то заниматься, чтобы поверить в реальность этого места. В