Бюро расследований «Агата». Анна Николаевна Старцева

дар постоянно создавать проблемы и постоянно попадаться. Дэв родился в деревне отверженных на окраине пустоши. Её еще называют степью или просто болотами. Жуткое место.

      – Деревня отверженных? – переспросила Агата. Никогда прежде она не слышала об этом месте.

      – Мало кто о ней знает, – деловито кивнул паренек и продолжил. – Туда ссылают бывших заключенных. Из разряда тех, чьё наказание должно было быть расстрелом, а ограничилось двадцатью годами. Такие люди не могут перевоспитаться. В тюрьме они становятся только опасней. Деревня с трех сторон окружена болотами, а четвертая неплохо охраняется. Сбежать оттуда почти никому не удавалось.

      – Ты сказал «почти»?

      – Из всех правил бывают исключения. После начала войны, тамошний народ массово ломанулся в пустошь. Боялись, что их отправят на фронт и превратят в пушечное мясо. Не так уж и напрасно боялись, кстати.

      – И что? – затаив дыхание спросила Агата. Перед мысленным взором уже появилась деревня с покосившимися хибарами, одетыми в грязные лохмотья людьми и бескрайней степью за их спинами. Она видела изможденных смертельно напуганных людей бегущих по зыбкой почве. На сгорбленных спинах болтались огромные рюкзаки, а не редко и совсем маленькие дети, удерживаемые рваными тряпками. Отовсюду доносились истошные крики, а следом чавкающие звуки, с которыми болото жадно поедало тела.

      – Большую часть вернули назад и в наказание отправили всё-таки на войну. Кто-то погиб, кто-то выжил. Дэв Хэнлон долго значился без вести пропавшим. Не понятно, зачем он вообще побежал. На тот момент ему только пятнадцать лет стукнуло, и, в отличие от отца и матери, он являлся свободным человеком. Мог без проблем входить и выходить из деревни, когда ему заблагорассудиться. Отца его через месяц нашли с проломленной головой где-то поблизости, о судьбе матери ничего неизвестно. Муж её частенько избивал до полусмерти. Больной, говорят, был на всю голову. Сыночка тоже не щадил. Может, Дэв отца и приговорил.

      – Как он попал в разработку?

      Небо посветлело, и силуэты оперативников проявились гораздо отчетливей. Агата оглянулась, недоумевая, почему лорд Брок до сих пор не дал отмашку на начало операции. С минуты на минуту могли показаться люди из шайки леди Фейт, а по территории карьера до сих пор туда-сюда бегали оперативники.

      – Случайно. Против него ничего толкового не было. Кто-то его видел, кто-то что-то слышал, кому-то показалось. Все эти «показалось» к делу не пришьешь и мы его не трогали. Он, в отличие от родственников, обладает звериным чутьем на опасность. Это и понятно, среди зверья вырос, – парень закончил неожиданно резко и с таким ядовитым выражением на лице, что Агата против воли слегка отшатнулась. – Их в тюрьму сажаешь, они каются и заверяют, что исправились, а потом на свободе снова избивают и насилуют. Таких надо сразу уничтожать. Давить как насекомых.

      Агата пожалела, что Палмер так и не выдал ей оружие. Очень уж агрессивным стал оперативник.

      Неожиданно по карьеру пронеслась еле слышная птичья трель и все