Приключения Китайца. Китайца Мать

Болели почки и живот, мы попали в больницу. Володя пролежал там четыре дня без внимания врачей, встретив в больнице своё семнадцатилетие. Дольше выдерживать бессмысленное лежание показалось очередной пыткой, и ещё нездорового я забрала его домой. Взяли справку, может, в суде пригодится. В справке были описаны забой поперечной части спины, лица, левой почки и тупая травма живота, и также было зафиксировано алкогольное опьянение. По всей видимости, справку в суд нести не надо. Других справок нет.

      Случившееся явно не добавило настроения в нашу жизнь. Малейший намёк на маленькие радости убивало затягивание проволочек судебной системы, как и сама неотвратимость суда над Володей. Лето закончилось незаметно, как и началось. Школа тускло напоминала о возможностях самореализации в дальнейшем. Но дальнейшее это растворялось до невидимости в наших душевных переживаниях.

      Суд был назначен на конец ноября. Было холодно. Мы с Володей ждали перед зданием суда. Подошла бодрая Татьяна Владимировна, провела последний инструктаж, уверив, что для Володи будет лучше, если он признает свою вину и покается. Сказала, что я хоть что-то должна дать для судьи, взяла с меня сто долларов, которые я чудом отложила за весь год, доверительно, как старой знакомой, рассказала, что дочка её поступила и сейчас ужасно дорого стоит обучение. Потом переметнулась к другому подзащитному, несовершеннолетнему брату, тому самому, к которому попал год назад Володя на злополучный день рождения. Татьяна Владимировна была защитником сразу у всей компании, кроме одного, того самого, когда-то «собиравшего на тюрьму». Мать «собиравшего на тюрьму» наняла дорогого адвоката. Из надёжного источника, если не врала сама мать, взятка обошлась ей в пять тысяч долларов. Подъехала специальная машина, в которой перевозят заключённых. Из машины в наручниках были выведены конвоирами оставшиеся двое из компании. Тускло оглянув всех присутствующих и кивнув в знак приветствия Вовке и другому брату, находящемуся, как и мой сын, на свободе, процессия прошла в здание к залу суда. Остальные вместе с нами потянулись следом с опущенными головами. Конвоируемых завели в клетку с толстенными прутьями, которая находилась тут же, в зале. После чего сняли наручники с протянутых уже из клетки рук. В зал вошёл судья в чёрной мантии, все встали, и секретарь объявила о начале процесса.

      Когда пришла повестка, в ней были пропечатаны все Володины приятели и статьи, по которым они обвинялись. Я знала, что мой сын не хотел быть презираемым воришкой и отказался от участия в краже и последующей делёжки, и знала об этом Татьяна Владимировна, наш государственный адвокат. Но когда прокурор начал зачитывать длинный список деяний всего коллектива, то слышалось другое. В коллективе были пятеро, у каждого из них было несколько преступлений, даже десять у одного из них. Это были наглые ограбления, в основном, вырывания сумок у бедных женщин. Каждому обвиняемому был зачитан весь список, который начинался с эпизода участия моего сына. И, хотя Володя фигурировал в единственном эпизоде по