Маскарад. Софи Больш

что мужчина паниковал и ждал кого-то. Рихтер понял, что это Клод Лурье. Подходя ближе, детектив узнал знакомые черты лица: прямой длинный нос, седые волосы и худое лицо. Порой казалось, что Клод был очень похож на Вальтера Рихтера.

      Детектив подошел к Лурье со спины, а тот резко повернулся к нему.

      – Ох, Северин! Друг мой, как же я рад тебя видеть!

      Он подошел к Рихтеру, пожал ему руку и обнял его.

      – Здравствуй, Клод!

      – Я вижу, ты получил мое письмо, раз пришел ко мне на встречу.

      – Как видишь.

      Он похлопал по спине Лурье, и они направились к ближайшей скамейке. Присев, Лурье начал разговор:

      – Ты, наверное, слышал о последних событиях?

      – Конечно. Об убийствах знает весь Берлин.

      – И не только Берлин, – перебил его Лурье. – Так как жертвами являются мои дочери, об этом знает весь Париж. Знаешь, – продолжил Лурье, – я хочу попросить тебя кое-что сделать. Я не могу просить об этом кого-либо другого. В конце концов, ты самый близкий друг нашей семьи и знал, какими были мои дочери. Да и лучше детектива я не знаю. А полиция не будет эту проблему решать. Я хочу найти эту сволочь, которая убила моих дочерей. А кроме тебя, я больше никому не могу довериться.

      Рихтер замолчал. Он понимал, что будет расследовать это дело довольно долго. Северин вспомнил про то, как он поругался с Селеной. Но и не помогать Клоду он не мог. Вдруг заговорил Лурье:

      – Что-то не так? Почему ты молчишь?

      – Я… Не знаю.

      – Но я ведь вижу, что тебя что-то тревожит.

      – Я не знаю, смогу ли я помочь тебе…

      – Что? Не сможешь? Северин, как ты можешь так говорить?

      – Но…

      – А что бы сделал ты, если бы кто-то убил Селену? Молчал?

      Лурье увидел, как Рихтера охватила паника. Но чтобы ему было легче, он сказал:

      – Ты переживаешь за нее, понимаю. Я знаю, каково это – потерять то, ради чего ты живешь. Ну и ты пойми меня. Что бы ты сделал, если бы кто-то причинил ей вред? Ты бы всю Германию перерыл, пока не нашел преступника, – он сделал глубокий вдох, оглянулся и посмотрел на Рихтера. – Ты можешь рассказать мне все, что тебя тревожит.

      – Я обещал Селене поиграть с ней на рояле, но из-за этой встречи я не смог сдержать обещание. И я думаю, что она сильно обижена на меня.

      – Я тебя понимаю, – Лурье похлопал его по плечу, – девочки тоже иногда обижались на меня. Как ты знаешь, у меня тоже много работы. Поэтому домой я всегда возвращался поздно. А по выходным я высыпался.

      – Наверное, Доминика и Хлоя обижались на тебя?

      – Да. Но другого выхода нет. Но ты подумай, Селена уже взрослая девочка. Она должна понимать, что ты работаешь и устаешь.

      – Я знаю. Но я не могу так. Пойми, я брал Селену к себе не для того, чтобы она просто жила в моем замке, а для того, чтобы я воспитывал ее, обучал. Я полюбил ее, как родную дочь.

      – Я тоже любил Доминику и Хлою. И точно так же, как и ты, я хотел им дать все самое лучшее, что было в моих силах…

      Рихтер посмотрел в глаза