Четыре четверти круга. Часть I. Редакционное задание. Анна Сниткоева

Всю. Сделали одну из лучших гостиниц города! Уж постарались. А интернет… На будущий год приедете, и уже будет, – уверил он.

      Официант принес поднос с приборами, и блюда с салатом. Калиничев торжественно развернул салфетку.

      – Ну, рассказывайте, что вы делали? Как, вообще, вам наше царство государство?

      Вера рассматривая содержимое тарелки.

      – Нууу… Вы про холдинг? – она покачала головой. – Пока не спрашивайте, мне надо все уложить, структурировать, и потом я вам выдам. У меня уже идеи, как это все преподнести, и что с этим делать. Но, дайте время…

      – Понял. Время засек… – Калиничев постучал пальцем по циферблату наручных часов. Посмеялись.

      – А насчет самого города… – продолжала Вера. – Толком еще ничего не видела. Но то, что видно из окна гостиницы, очень даже красиво. И храм ваш, и берег реки, и беседка эта ваша очень романтичный вид имеет. Хочется там побывать…

      – Э, осторожнее, – усмехнулся Калиничев. – Ни в коем случае одна к беседке не ходите! Найду вам сопровождающих, только тогда…

      Вера заинтересовалась.

      – А что так?

      – А вдруг вас купеческая дочь на дно Бороси утащит… Слышали легенду?

      – Да, мне Сергей уже поведал. Бедная девушка… Только ведь сейчас лед! – нашлась Вера.

      Калиничев смотрел строго, сведя брови.

      – А она в прорубь.

      – Так, а я на реку не пойду!

      – А через лес идти не испугаетесь?

      Вера засмеялась.

      – Ну, раз так, то тогда, конечно…

      – Конечно! У нас на той стороне Бороси, на Маяках – самый криминогенный и неблагополучный район, – посерьезнел Калиничев. – Это когда-то, в середине девятнадцатого века, там была построена усадьба и фабрика братьев Белоглазовых, а между ними разбит парк, и вот беседка эта знаменитая, и даже каменная набережная была, с пристанью… Вот тогда это место процветало. Было одним из красивейших в Борске. Представьте – голубая река, по ней лодочки плавают, кораблики у пристани стоят, белая колоннада беседки на высоком мысу, и на воду смотрит красавица в белом платье!…

      Лицо у Калиничева даже посветлело, Вера улыбалась. Он махнул рукой.

      – Теперь все разрушено, заросло, пристань сожгли еще в революцию, а потом и местные доломали. Так, с тех пор, это место и пропадает. Фабрика, в конце-концов, к девяностым окончательно разорилась. Стоит теперь заброшенная за забором, как замок в Спящей красавице, и ее потихонечку местные разносят. Из усадьбы сделали отхожее место, бараки давно обветшали, около них стоять то опасно, а там еще люди живут. И парк теперь и не парк вовсе, а дремучий лес. Так что наши Маяки – проблемный район.

      – Жалко! – посочувствовала Вера. – Ну ладно, туда одна не пойду. А где же можно гулять?

      – Да полно мест, покажем! – оживился Калиничев. – Сопровождающего только найдем. Как вам вообще Борск?

      Вера ответила не сразу.

      – Вы знаете, Юрий Анатольевич, в отличие от многих провинциальных русских городов, в которых