Фокус гиперболы. Анатолий Борисович Самсонов

все же надо. Да еще и гласно, суды-то по большей части открытые.

      – Откуда тебе все это известно: о профилактике, предостережениях, судах?

      –  Читаю Вестник Верховного Совета, отчеты и комментарии в газете «Известия».

      –  Ладно. Разговор какой-то…. блёвый. Здесь-то что вычитал? – Николай снова кивнул на кипу газет

      –  Да все то же. Вот ссылка на прошлогоднее от четвертого июля Постановление Пленума ЦК КПСС по сельскому хозяйству, а вот от пятнадцатого Решение ЦК по Литве. Тоже сельское хозяйство.

      Николай скривился: – Вот уж, действительно, скука.

      – Сейчас я развею скуку. Вспомним нашего молодого профессора. В конце того занятия он сказал, что если бы в этом, 1979 –м, году цена на нефть на мировом рынке понизилась до 13-15 долларов за баррель, то в следующем году в Советском Союзе повторилась бы ситуация пятнадцатилетней давности. Тогда белый хлеб пропал вовсе, а за серым и черным выстраивались длиннющие очереди. Просто не на что было бы покупать и зерно, и австралийскую баранину. А ведь именно к следующему – 1980 году – СССР должен завершить построение материально-технической базы коммунизма. Хрущевские на весь мир зае…забубененные планы никто не отменял. Да и товарищ Брежнев ничего лучшего придумать не мог, взял и заявил, что первая фаза коммунистической формации уже наступила. Тут уж не до скуки. Представь, фаза и база коммунизма есть, а хлеба и мяса нет. Вот тебе и «… по потребностям». Смешно, правда? И грустно.

      – А ты, Петр, язва. И на кой черт ты мне об этом трындишь?

      – Как на кой? Ты же будешь докладывать обо мне своему руководству? Ну и доложи, что есть, мол, такое мнение английских студентов.

      – Достал ты меня! Расскажи лучше про невесту.

      – Нет уж, извини, это личное. Лучше ты мне расскажи: почему ты вынужден читать роман этого величайшего мастера – Булгакова – в столь непотребном самиздатовском виде. Чем он не потрафил нынешнему официозу? А ведь даже товарищ Сталин читывал книжки Булгакова, хаживал на его спектакли и по-своему, по-сталински, благоволил ему? Затрудняешься сказать? А давай я попробую. – Петр порылся в газетах, извлек номер «Правды» и показал первую полосу. – Вот, смотри. Члены Политбюро крупным планом. Старческий ареопаг. Вот это кто? Здесь он выглядит прилично. По крайней мере, ширинка застегнута и из нее не торчит конец…. ха-ха…– я вижу, ты слишком лестно о нем подумал, – конец сорочки. Так кто это? – Ну, Суслов, – нехотя ответил Николай.

      – Правильно, Суслов. А теперь вглядись в это лицо. Законы биологии неумолимы, он стар. А старость никому не добавляет ясности и живости ума. А ведь этот человек возглавляет идеологический и пропагандистский аппарат многонационального, огромного и сложного государства. Он же его и высший цензор. А народная мудрость гласит: каков поп, таков и приход.

      Я тебе такую историю расскажу. Жил в Москве молодой писатель по фамилии Фулин. Написал этот Фулин роман о жизни сельской