За тридевять земель. Дара Сказова

говорю, мелко очень, – пробубнил царь и взглянул на лягушачий профиль в кружевах. – А корона и впрямь золотая.

      – Не увиливай! Дочь обратил? Обратил. Колдуну отдал? Отдал. И какой ты после этого отец?

      – Плохой, душенька, – покаялся царь.

      Еще раз сурово поведя соболиными бровями, царица задумалась. Царь тоже хранил осторожное молчание. Только нерешительное "ква" и нарушило эту тишину. Родители дружно вздрогнули и уставились в колыбель.

      – Народу нельзя говорить, – вздохнула царица.

      – На болото? – спросил царь.

      – Сначала дом дочери подготовь. Чтоб с комфортом жила. На сколько лет с этим… договорились?

      – На шестнадцать.

      – Значит, дом должен минимум шестнадцать лет простоять и не сгнить в болотном климате.

      – Терем! Сейчас быстренько теремок возведем на болоте, что в глухом лесу на границе нашего Полцарства. Я знаю там одно местечко!

      – Ну хоть на что-то твоя страсть к охоте сгодится, – вздохнула царица.

      Осознав, что буря миновала, царь быстренько подхватился:

      – Пойду приказы раздам. А ты лежи, отдыхай. Может, поспишь?

      – Заснешь тут, – пробурчала царица.

      ***

      Дел действительно было невпроворот. Муженьку хорошо: гаркнул приказным тоном – и терем начал строиться. А сам лишь гарцует вокруг стройплощадки да перстом тычет – тут гвоздик не перпендикулярно вбили, там дощечку недообстругали. А вечером, после трудов царского контроля, рюмочку наливки да спать. А у царицы дел – куда там царю с его конем! Надо и мебель подобрать в новый дом, и ковров наткать (не лично, но узор все же матушка сама составляла), и провизии на шестнадцать лет запасти, и библиотеку богатую составить (умственным развитием деточки нельзя пренебрегать, пусть и обратили ее злые чары в лягушку). Так что оба родителя были весьма заняты обустройством будущего благополучия дочурки. Той оставалось только расти и хорошеть. Во всяком случае, для холоднокровного земноводного выглядела она весьма привлекательно.

      И вот настал день, когда царь с царицею посадили дочь в золотую коробчонку и под покровом темной ночи совершили частную поездку в глухой лес, к дальнему болоту, где в рекордные сроки был возведен и обустроен терем для царевны. Дороги, наезженные строительной техникой, расторопные слуги уже засадили быстрорастущими кустарниками, следы стройки замаскировали мхами и лишайниками, а вокруг терема вкопали многочисленные побеги плющевидного дикого винограда девичьего, обещавшего заплести своими лозами строение в ближайшие пару лет.

      – Вот твой дом, доченька, – обратился царь к царевне.

      Та неуверенно квакнула, выглянув из золотой коробчонки.

      – Ох ты, батюшки! – спохватилась царица.

      – Что такое, душенька? – забеспокоился царь, который уже видел окончание трудов своих и мечтал отдохнуть от отцовских забот.

      – Мы со всеми этими хлопотами имя не придумали деточке! – покачала головой царица.

      – Ох