Театр «Глобус». Андрей Феликсович Гальцев

откашлялся и начал: "В столичном Дворце культуры проводится конкурс доброты Рыцарь Человечности".

      – Погоди, это комедия? – Крат уставился в давно знакомый грязный потолок, похожий на карту другой планеты.

      – Не перебивай.

      "В финал конкурса вышли два друга: Первый и Второй".

      – Два трупа? – переспросил Крат.

      – Два друга! Каждый из них норовит получить от умирающего завещание на квартиру.

      – Погоди, тогда получается три персонажа. Кто же будет играть больного? – заметил Крат.

      – Да замолчи ты, я ж читаю!

      – А я вникаю.

      – Вот и молчи.

      "Сцена первая. Занавес подымается…"

      – Подымается или поднимается? – спросил Крат.

      – Занавес? Поднимается. Чёрт возьми, я забываю, что волоса подымаются, а занавес поднимается. На самом деле у нас он раздвигается… после замены механизма; я привыкнуть никак не могу. Итак… "Посреди сцены стоит железная кровать, под нею виднеется ночная утка".

      – Хорошо сказано "виднеется", – вновь не удержался Крат.

      – Слушай! – отбрил его Дол и продолжил. – "На кровати в позе покойника лежит больной, накрытый простынёй до подбородка, его лицо обращено вверх, он говорит, не раскрывая рта, его голос звучит из динамиков: "Никому я не нужен, – произносит больной уныло. – Все ждут, когда я околею и освобожу квартиру. Прощай, солнце! Ты светишь только здоровым, а больные должны заранее привыкать к темноте и одиночеству".

      Входит Первый: Почтеннейший, случайно я услышал вашу мечту о солнце, вынести вас на улицу?

      Вбегает Второй: Не слушайте его, он хочет вынести вас отсюда!

      Больной: Ага, это больше похоже на правду.

      Второй: Я всегда говорю правду.

      Больной: Полегче, порядочный человек не осмелится так сказать о себе.

      Первый: Вот именно, вы правы. Я, например, такого о себе не сказал бы.

      Больной: Ты тоже врун, только робкий.

      Второй: Он вообще никудышный врун. Уж я-то знаю: мы с ним закадычные друзья.

      Больной: Догадываюсь.

      Первый: Я пришёл помочь, а он пришёл мне помешать. Я искренно хочу помочь, несмотря на то, что мне это сильно вредит. Если кому помогу, так на меня его беда и перейдёт.

      Больной: Беда – заразная вещь. Ты самоотверженный парень!

      Первый: Мне скромность не позволяет с вами согласиться.

      Больной: Вот и дай своему дружку в морду, чтобы не мешал тебе помогать мне.

      Второй: Пусть только попробует! Я тоже не отрекусь от своего права творить добро.

      Больной: И ты двинь ему в рыло, чтобы он тебе не мешал творить добро. Если возник вопрос о человечности, надо стоять насмерть! Даже кровному брату не уступай места возле постели умирающего!

      – Интересная пьеса, – заметил Крат. – Сумасшедший писал.

      – Не перебивай, у меня и так мозги в дрёму погружаются.

      – Читай дальше.

      "Двое отходят от койки в сторону зрителей. Занавес за ними опускается. Они стоят на авансцене, их разговор звучит очень громко.

      Первый: Ты