Мертвые бродят в песках. Роллан Сейсенбаев

дома. Обнаружилось вот что. Кулия – жена Мергенбая, оказывается, не приходила в себя со вчерашнего дня: лишилась чувств с той самой минуты, когда узнала о смерти единственной дочери. Пятеро взрослых сыновей Мергенбая бестолково метались по двору в поисках Мергенбая.

      Стали обыскивать дом, обыскали двор, потом весь аул – Мергенбая не было нигде. Несколько джигитов, вскочив на коней, бросились в пески. Но Мергенбая и след простыл.

      Подъезжая к Шумгену, Насыр остановил коня. Все ж таки хотелось ему заехать в Шумген: хотя бы напиться воды. Но у кого остановиться? Сердце, конечно же, ему подсказывало – у Акбалака. После смерти Карашаш Акбалак не женился, остался бобылем, иногда наезжал к дочери в Караой. Щепетильный Акбалак решил, что ему трудно будет найти женщину равной Карашаш. Он решил провести оставшуюся жизнь в одиночестве.

      Конь Насыра топтался на месте Насыру не хотелось причинять Акбалаку хлопоты своим приездом. Потому он все никак не мог решиться; то трогал коня, то поворачивал его обратно. Но один довод был сильнее других: проехать мимо дома Акбалака – значит смертельно обидеть уважаемого человека. И потому Насыр, в конце концов, направил коня к низенькому домику жырау. У входа его встретил огромный волкодав. Испуганная лошадь отпрянула в сторону, в раздражении Насыр стегнул собаку толстой плеткой. Пес вышел из себя: казалось теперь, что он готов был прыгнуть не только на лошадь, но и на всадника. На лай вышел Акбалак, прикрикнул на пса. Голос его все еще был сильным, звучным. Пес нехотя отступил, приглядываясь к всаднику из глубины двора.

      «Давно никто не останавливал коня у моего дома. Узнаю тебя, Насыр, брат мой!» – Акбалак улыбался, приглаживая ладонью белую бороду.

      «Кому же, как не мне, проведать старшего брата, покинутого всеми», – отозвался Насыр.

      «Впервые за десять лет вижу твоего коня у моего дома», – сказал Акбалак, и в голосе его Насыр различил обиду и упрек.

      Когда вошли в дом, Акбалак преподнес Насыру чашу с шубатом – напиток из верблюжьего молока.

      Выпив шубат, Насыр поставил, пустую чашу на стол. «Дорога, конечно, тебя утомила. Посиди, отдохни – жара-то какая стоит… Я пойду, похлопочу насчет дастархана, – сказал Акбалак, намереваясь встать. – Нога, видишь, подводить стала… Старость – не радость, правду говорят».

      Получилось так, как Насыр и предполагал. Тогда он воздел руки и стал уговаривать старика: «Ака, ради всего святого, не беспокойся. Я не задержусь у тебя – мне надо спешить. Завернул к тебе, только чтобы повидаться, – иначе ты бы обиделся… Не последний день живем, Ака, еще увидимся, поговорим не спеша… А сейчас мне надо ехать, пока не стемнело».

      «Смешно, Насыр. Неужели ты думаешь, что Акбалак так просто отпустит тебя. Иди-ка лучше расседлай коня да заведи его во двор».

      Ничего другого не оставалось Насыру, как подчиниться. Акбалак же между тем говорил:

      «Ты знаешь сам, Шумген далек теперь от моря, чтобы к ужину была нам рыба. Да и осталась ли в море рыба, которую можно было поесть с удовольствием,