Между Южным и Северным полюсами. Евгений Александрович Гольцов

профессору Лаврентий Демидович.

      – Ницше, Хайдеггер, Маркс, – скороговоркой выпалил мужчина.

      – Доставай.

      – Я преподаю, это для лекций, – доставая книги, причитал профессор.

      – Маркса сюда, – приказал пенсионер, ослабляя хватку.

      – З-зачем Вам Маркс? – спросил профессор, передавая книгу

      Схватив книгу, Лаврентий Демидович со всей силы ударил по затылку профессора, но оказалось, что лишить человека сознания толстой книгой не так просто, как это показывают в фильмах.

      – Что Вы делаете?! – закричал тот и бросился бежать, прихватив портфель с оставшимися в нем книгами.

      – Вот дерьмо, – заключил пенсионер.

      Он открыл книгу.

      – …мы находим здесь людей, которые все зависимы – крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы! – Лаврентий Демидович выкрикнул наобум взятую цитату вслед убегающему профессору.

      – Что же я делаю? – пробормотал пенсионер, и посмотрел на колбасу в своей руке.

      Кусок колбасы пульсировал в руке, как будто в нем находилось несколько сердец, как в теле кальмара или земляного червя; это были и его сердца, они придавали сил, как будто все кальмары и черви также хотели вырваться из этой временной петли.

      Лаврентий Демидович дьявольски расхохотался и направился дальше.

      – Охоту крепкую.

      – Опять ты, иди уже, проспись, – возмутилась зеленоглазая продавщица.

      Лаврентий Демидович молча хлопнул на прилавок пятитысячную бумажку.

      – Банк ограбил, что ли? – чуть смущенно пробормотала она.

      – Нагнись-ка сюда, – ледяным тоном приказал мужчина.

      Продавщица, будто завороженная взглядом змеи, подчинилась, оперевшись о прилавок своей внушительной грудью.

      Лаврентий Демидович схватил ее за горло, уставившись в наполненные ужасом зеленые глаза.

      – Открой рот, ссука.

      Девушка, будто в трансе, послушно открыла рот.

      Лаврентий Демидович засунул ей в рот палку краковской колбасы и начал делать поступательные движения.

      – Нравится?

      Продавщица не отреагировала, она просто смотрела на покупателя широко открытыми глазами.

      Закончив экзекуцию, пенсионер, как ни в чем не бывало, заявил:

      – Ну, где же мое пиво?

      Девушка, глядя в пустоту, поставила на прилавок бутылку пива и машинально отсчитала сдачу.

      – Мы еще встретимся, и все будет по-другому.

      Лаврентий Демидович откупорил бутылку о поребрик автомобильного заграждения и направился дальше. Навстречу ему шла молодая семейная пара; мамаша, крашеная блондинка, держала за руку откормленного отпрыска.

      – Гуляете? – спросил Лаврентий Демидович, изобразив дружелюбие.

      – Гуляем, – с оттенком флирта ответила женщина.

      – Как зовут сыночка? – пенсионер присел перед ребенком.

      Папаша попытался возразить, но женщина, заметив его порыв, дернула его за рукав.

      – Лавруша.

      – Как мило. Кем ты хочешь стать, Лавруша, когда вырастешь?

      – Олигархом, –