Любовь по соседству. Екатерина Тайга

от остальных. Эрик всегда тусил возле бара, поэтому знал, когда и кем пунш оказывается разбавлен. И, если Челси пользовалась этим, чтобы специально найти тот пунш, который был уже с высокой долей алкоголя, то я наоборот. Тина, вообще, предпочитала пуншу коктейли.

      Мы с Эриком уходим вглубь дома и садимся на лестнице, заняв первые пару ступеней.

      – Почему не с ребятами?

      Эрик сидит рядом, позволяя мне опереться о его плечо. Я только протягиваю к нему руку, чтобы убрать из его кудрявых волос какую-то блестящую бумажку.

      – Не хочу быть там.

      Отпиваю после этого пунша, а Эрик мягко выводит меня на обсуждение вечеринки, постепенно подведя меня к разговору о том, почему я сейчас с ним.

      – Ты в последнее время какая-то серьезная, Хейли. Ты так часто погружаешься в себя, что я начинаю думать, что у тебя что-то происходит.

      Я не делаю попытки оправдать себя. Все знали, что я молчун в отношении своих проблем, и сейчас, со временем, это вроде перестало обижать моих друзей.

      – Дома кое-что происходит и это расстраивает меня.

      Эрик осторожно наклоняется ко мне.

      – С родителями?

      Качаю головой, чтобы сразу после этого сипло выдохнуть:

      – С дедом.

      На глаза сразу наворачиваются слезы, и я запрокидываю голову, чтобы не дать им скатиться. Потом снова тянусь к пуншу.

      Эрик не мучает меня расспросами, понимая, что это больная тема, которую я не хочу продолжать. Мы с ним были очень похожи, Эрик тоже не часто делился своими проблемами, которые, так или иначе, изводили его эмоционально. Но я была тем редким человеком, с которым он не боялся быть честным в плане своих эмоций. Категоричность и прямолинейность Челси могли ранить его чувства, а учтивость и тревожность Тины вызывали у него чувство вины, за то, что расстраивает ее. Я все это понимаю, потому что сама сталкивалась с этим. Я была для парня тем редким человеком, который не будет тебя судить, а просто выслушает тебя, подставит тебе свое плечо, и искренне прочувствует твои переживания. Без ненужных советов и призывов к каким-то действиям.

      – И все как-то сейчас идет … неправильно.

      Парень сочувственно кладет мне руку на плечи.

      – С Итоном тоже?

      Я честно киваю.

      Смысл врать?

      Тем более Эрику, который уже второй месяц заводил со мной разговор про Итона, снова и снова спрашивая меня, люблю я его или нет. Теперь, когда я отвечала ему на этот вопрос молчанием или словами, что «Итон близкий мне человек», Эрик только вздыхал и подставлял мне свое дружеское плечо. Которое не требовало от меня несвоевременной исповеди.

      – Линн больше не звонила?

      Эрик, тоскливо улыбнувшись, качает головой, услышав от меня имя своей бывшей девушки.

      – Периодически пишет мне в фейсбуке.

      Я, несмело подняв голову, спрашиваю его, что она хочет.

      – Вернуться, – коротко говорит Эрик, мученически проведя ладонью по лбу. Я сочувственно беру его под руку. Вот уж у кого была паршивая ситуация, так это