Я все смогу сама. Марина Раевская

А там и я приеду.

      Дочери тоже расстроились, конечно. Но в доме его слово (во всяком случае, для Киры и Кати) было самым веским. «Папа решил», «папа обещал», «папа велел» – и этого было вполне достаточно, чтобы дети делали именно то, что велел папа, правда, и обещания свои приходилось держать. Но это было не очень трудно. А если папе чего-то делать не хотелось, то появлялись новые «решения» или обещания. Вот, детки, я подумал, что вместо прогулки на лыжах (к примеру) недурно было бы устроить уборку. Маме-то трудно одной, а мы вчетвером справимся «на раз». И девчонки с энтузиазмом принимались за работу.

      Как бы то ни было, даже предотъездные полтора месяца наконец истекли. Вместе с какими-то тремя мужиками (как Игорь понял, из других подразделений фирмы его хозяина) он вошел в поезд до столицы, где должен был пересесть в самолет, на котором доберется до Йоханнесбурга.

      «Ну слава богу! Пусть покрутятся сами…»

      2

      И Валя крутилась. Денег мужа, конечно, хватило далеко не на все, но к концу следующего года спа-центр действительно открылся. И, к Валиному удивлению (она-то мечтала о многом, но не уставала удивляться тому, что ее мечты и идеи оказываются такими «земными» и в самом деле приносят прибыль), достаточно быстро стал известен на всю страну. Правда, о целебных источниках в их Камышинске знали и сто лет назад, и пятьдесят лет назад о них писали все бальнеологические и туристические справочники. Но… Никому не приходило в голову вокруг них создать почти настоящий санаторий. Хотя, конечно, о каком санатории могла идти речь в закрытом городке Камышинске?

      Как бы то ни было, спа-центр открылся и приносил вполне ощутимый доход. Теперь Валя чувствовала себя настоящей бизнес-леди, тратила на отель и спа немало времени и была почти довольна жизнью. Вот только Игорь пропал.

      Хотя сама Валентина предпочитала все же говорить «исчез». Поначалу-то, первый год, и письма писал, правда электронные, и звонил, и даже подарки присылал. Маску страшную африканскую, или друзу аметистов, или удивительный наряд, который купил для нее на базаре. Его матушка, считающая себя дамой великосветской, до сих пор дававшая частные уроки игры на рояле, требовала от Вали отчета о каждом контакте с ее обожаемым Игорьком.

      Но прошел год, обожаемый Игорек стал писать от случая к случаю, звонить перестал. Валя-то писала электронные письма. Но муж их даже не открывал. Беспокойство нарастало. И в конце концов Валя решилась ехать. К счастью, дочери уже были достаточно взрослыми. Ну, относительно взрослыми. Ехать-то можно, но вот куда? Валя позвонила по секретному телефону, который Игорь ей оставил на самый-самый крайний случай. Начальство супруга трубку взяло, но было лаконичным – никуда ехать не надо, с Игорем все в порядке. А молчит он потому, что так лучше для дела. А потому и ты, девочка, лучше молчи и не поднимай лишнего шума.

      Валя и замолчала. Что такое «лучше для дела», она знала очень хорошо. И о подарках, конечно, уже не заикалась. Но Светлана Дмитриевна в это поверить не