Город и горы. Михаил Куканов

как только стадо начало разбредаться по полю, он внезапно громко заорал. Этот клич понимали все бараны. Они медленно сгруппировались и не отходили слишком далеко от своего пастуха. Паслись бараны всегда близко. Далеко не отходили и слишком сильно не разбредались.

      Дед садился на траву по-турецки, бросал рядом с собой трость и на правую руку клал уставшую голову. Глаза его то открывались, то закрывались, а голова висела будто в невесомости. Раз закрыл глаза, открыл перед ним десять баранов, два закрыл глаза, открыл перед ним шесть баранов, третий раз закрыл, открыл уже два одиноких барана перед глазами траву едят. А если представиться заснуть деду так бараны за час за два все разбредаются, потом он встаёт, уже потемнеет когда, и кличет их. Быстро они прибегают на клик, привыкли, иначе чуют, что палки им не избежать по башке, вот и бегут обратно к деду.

      Но на этот раз дед глубоко в сон ушел, однако проснулся не под вечер, а еще когда светло было. Услышал он подозрительный стук, очень уж подозрительный. Сильный такой, как будто бараны поссорились, и кто-то кого-то крепко боднул. А потом крик услышал болезненный. Встал дед с травы и ополоумел маленько. Человеческий крик услышал он и побежал туда откуда раздавались звуки. Издалека еще дед завидел человека лежавшего на траве и барана злого рядом с ним. Кликнул дед барана, тотиспугался и побежал к стаду. А дед уже подбежал, видит, мальчишка лежит, Арман.

      – Вот те на! – воскликнул он и замер в недоумении.

      (Обзор со стороны Армана)

      Встал Арман очень рано. Так рано, что даже сам удивился. Солнце уже взошло, однако деревня еще спала. Маленькое окошко той части дома, где располагалась комнатка Армана, закрытая от глаз остального семейства лишь большим книжным шкафом, пронизывала через себя яркие солнечные лучи. Армана минуту другую било по глазам ярким солнечным светом и он не решался их открыть. С закрытыми глазами Арман лежал на своей кровати, но уже не спал. Но и не думал ни о чем, а просто наслаждался утренним пробуждением, мягкой подушкой и предвкушением нового дня.

      Он встал с кровати через полчаса после того, как проснулся. За это время он уже успел несколько раз перевернутся с бока на бок, переменить решение о продолжении сладкого сна, посмотреть в окно на голубое небо, чистое и довольно радостное, а также протереть глаза, запустить пальцы в волосы и почесать голову. К этому времени уже встала его мать. Он представил, как пойдет на кухню, чтобы покушать, приготовленное матерью блюдо и точно знал, что потом она пошлёт его в поля за травами для супа из баранины. "Бедный баранчик" – подумал Арман сидя на своей кровати. "Сосед нам его с облегчением продал, а сам прекрасно знал, что папа зарубит. Теперь есть его будем"

      – Тьфу, живодеры! – сказал Арман вслух, да так громко, что сам не ожидал.

      "Только бы мама не услышала, а то супа мне точно не достанется"

      Арман был обычным деревенским мальчишкой, семнадцати годов отроду. С утра он, конечно, выглядел