Город и горы. Михаил Куканов

о стенку ямы, а из земли на него глядела темные глазные ямки детского черепа. Арман вздрогнул и прибавил темп. Но через некоторое время он все же немного замедлился. Стал дышать ровно и пошел спокойным шагом. Это произошло тогда, когда он увидел вдалеке свою деревню. Простецкие домики с пологими самодельными крышами, грязный желтый кирпич, выцветший от проливных весенних дождей в горах. Вид деревни напомнил ему детские годы, мокрую зеленую траву поутру и как когда-то давно он вместе со своими друзьями выбегал ранним утром в поле и катался по земле в знак того, что ему можно делать все, что он уже взрослый. После этого незаметно прокрадывался домой весь мокрый, снимал одежду и прятал ее в углу за матрасом, чтобы мама не видела. Через день одежда высыхала, и Арман вытаскивал ее, надевал на себя и шел гулять. Матьвыглядывала из окна и кричала ему вслед "Арман, где ты достал это мятое тряпьё, сними сейчас же и надень что-нибудь другое".

      Он улыбнулся, продолжая шагать по траве напрямик к деревне. Но мысль о черепах не покидала его. Как страшно было сознавать то, что живых людей застрелили в лесу и еще так близко к его дому. Он подумал о том, что возможно там были другие черепа. Кто-то расстрелял всю семью или же пленников или путников, кого угодно, но людей, в том числе и ребенка.

      Когда Арман немного успокоился ему в голову стали приходить мысли по поводу того, что могло произойти в том лесу. Одни догадки его ужасали, другие были довольно логичными, но ничего, о чем он думал не казалось ему достаточно правдоподобным.

      В конце концов, он перестал об этом размышлять и начал подниматься уже совершенно спокойно по той тропинке, с которой некогда спускался, поглаживая большие доисторические булыжники.

      Путь от леса до деревни в этот раз показался ему слишком коротким. Он прошел через холмы и большое поле, подошел к тропинке, ведущей на холм, и забрался по ней к домам слишком быстро, так что даже не успел серьезно, без лишних чувств поразмыслить над случившимся. С другой стороны ему хватило ужаса и страха. Еще в лесу, когда ощущение испуга было очень свежим, время тянулось медленней, чем когда либо. Там он чувствовал себя, как в клетке, продвигался все быстрее, и в то же время понимал, что все происходит медленно, слишком медленно. Мучения всегда длятся долго.

      Арман вдохнул свежий воздух. Он увидел свой дом и мать, которая развешивала белье на протянутый между деревьями толстый длинный шнурок. Она не замечала сына, пока он не подошел в плотную к дому. Веревка была почти вся завешана бельем. Некоторые вещи успели немного подсохнуть на ярком солнце. Мать только что, перестирала это белье в ручье и слишком устала. Можно сказать, что она даже немного отдыхала от нагрузки, развешивая мокрые вещи на шнурок.

      – Явился! – громко прокричала он, завидев сына – где ты был? Почему бледный такой?

      – Я был в лесу.

      – А я увидела только то, что уже семь часов утра, а ты ещё не отправился