Камни парка «Коломенское». Нить правды. Сергей Юрьевич Соловьев

вмешивается и везение. И тут оно встало во весь рост перед счастливцами.

      Неожиданно раздался стук в дверь, и в проём заглянула незнакомая голова, обряженная в шапочку Мейстерзингера 13 века.

      – Что за приведение! – закричал Александров.

      – Катя просила передать, что завтра начало фестиваля, – и ухмыляющееся лицо исчезло, подобно неуспокоенной душе, верно, пришедшей к ним из кладбища.

      Последней, лежащей на самом дне, книгой оказалась недуховная, а мирская книга, что уж было редкостью для того времени. Это оказался сборник Апокрифов, дошедших до современности благодаря лишь неустрашимости староверов. Эти люди, унаследовавших грамотность со времен 17в., ведь когда Пётр Первый запретил обучать грамоте священникам, образование, массовое образование в России рухнуло. Учить обычных людей стало просто некому. Это был парадоксальный человек, создал в России Академию Наук, и уничтожил народное образование.

      Профессор с трудом сдерживал волнение, и просто присел рядом.

      – Давай отдохнём, – предложил он помошнику, снимая маску с лица и перчатки с рук.

      Никита кивнул, и присел рядом.

      – Нам повезло, Никита. Сейчас переснимем, а там можно и опубликовать после обработки цифровую копию. Ты тему для диплома еще не выбирал?

      – Да пока нет, – соврал юноша. Тема-то по меандру, аканту и пальметте имелась.

      – Можешь по этому сборнику писать. А там и кандидатская выйдет. Ладно, надо доделать до конца.

      Они работали допоздна, пересняв книгу, сделали ещё и две цифровые копии, и Александров одну флешку взял себе, спрятав в свое портмоне. Профессор добросил ассистента до «Пролетарской» и поехал к себе на Таганку, на улицу Большие Каменщики.

      Большое везенье и большое несчастье

      С утра работа кипела. Александров еще тщательнее изучал вожделенный манускрипт, переснимал всё заглавные буквы. В книге имелась вшитая закладка из старого синего шёлка, но что странно, с множеством узлов, притом странной формы.

      Никита вертел камеру, заряжал севший аккумулятор. Поспел чайник, и они, сняв халаты и перчатки, сели за стол, взявшись за бутерброды. Колбаса, как известно, друг человека, особенно, неженатого.

      Никита оглянулся и наморщил лоб. Будто ему показалось , что- то блеснуло рядом с переплётом книги. Он вытер руки салфеткой, мигом одел перчатки, и раскрыл книгу в самом конце. Пробежав пальцами, одетыми в сатин перчаток, по обложке, прикрытой листом бумаги, почувствовал что-то скрытое. Но с одного края, где бумага надорвалась, было нечто блестевшее металлом, но ассистент не стал нарушать переплёт. И чуть наклонив книгу, в правом верхнем углу верхнем углу книги заметил небольшую выцветшую надпись.

      Никита достал лупу, и увидел запись, с трудом прочитал:

      « Так найдёшь искомое»

      – Профессор!– закричал Никита не в силах сдержаться, – подойдите!

      – Голубев, я же вас предупреждал. Здесь кричать нельзя, – жестко ответил руководитель, но все не отрываясь от бутерброда с колбасой, привстал,