Верочкино счастье. Эльвира Мамедовна Абдулова

этот птенчик, хрупкая Наташка, ничего не боится? Историю борьбы дворнички тети Нины с крысиной ордой Верочка до конца не дослушала. Она лишь подтверждала теорию о том, что Наташа не так слаба, как кажется. Смелая дворничка входила в мусоропровод с граблями. Первым выбегающим доставалось особенно, звук этот не предвещал ничего хорошего, трупы отправлялись прямиком в мусор, но потом стая поумнела. Они ждали, когда грабли пройдутся по полу, а уж потом, услышав скрежетание, проносились мимо отважной тети Нины. Надо ли говорить, что больше никогда Верочка не соглашалась навестить больную Наташу и обходила девятиэтажку стороной? Возвращение, кстати, прошло вполне благополучно: крысиный отряд наверняка перебазировался в другое, более хлебное место, а Вера, едва дождавшись того, что лифт выпустил ее на свободу, бросилась бежать, не останавливаясь до самого дома. У детского сада, что находился на полпути, она перевела дух, огляделась и помчалась дальше. Может быть, поэтому Вера так долго уговаривала пятилетнего Максима не покупать хомячка? Все грызуны казались ей похожими, и потом еще очень долго, даже в зрелые годы, ее терзали два сна, в одном из которых она оказывалась в комнате, переполненной крысами. Не пол, а серая, копошащаяся масса, и она – в самом центре, не знающая, куда ступить и как отбиться от этой мерзости. Ни пауки, ни змеи не казались ей настолько безобразными и отвратительными, как эти создания. Вечный страх и оцепенение. Второй сон был связан с тем, что она увидела в квартире у мужа, он тоже был отвратительным, но главное – чувство стыда за свои надежды и неудавшийся сюрприз…

      Следующей была другая групповая фотография уже восьмиклассников. Ирина Ивановна – уже любимая и такая родная – в начале года предложила им сфотографироваться у дверей школы, на ступеньках, зная, что многие ребята после восьмого класса уйдут, и они больше никогда не соберутся таким составом вместе. Одноклассники выглядели уже совсем иначе. Подростковый период сделал кого-то более дерзким, враждующим с внешним миром, а кого-то убедил в собственной красоте и неотразимости. Кто-то изо всех сил старался скрыть свою неуверенность под маской развязности и грубости, другие просто замкнулись в себе. Девчонки готовились к съемке заранее, совершали таинственные и допустимые манипуляции с волосами и неположенные – с губами и ресницами. Кто-то даже осмелился надеть юбку покороче. Они уже не были детьми, и всем хотелось только одного: получиться на фотографии лучше, чем они есть на самом деле. А еще свободнее, увереннее, беззаботнее, старше и заметнее. Мальчишки, возмужавшие, но все еще такие юные, выглядели младше своих одноклассниц. Те уже заглядывались на ребят постарше, мечтали о большой и светлой любви. Все жили в ожидании школьных вечеров и экскурсий. Даже субботники и репетиции воспринимались как праздник: можно было прийти в свободной одежде и хоть как-то проявить свою индивидуальность. Мальчишки старались обратить на себя внимание. Теперь, когда старые методы не работали, они вставляли крепкое словцо,