Сердечная отрава. Владимир Колычев

сейчас она точно воротит нос от своего босса. И к Арсению на колени она села не просто так…

      Арсений задумался, ушел в себя, и Казимиру пришлось его оттуда вытащить.

      – Какая Сирена? О чем ты? – спросил он, махая перед ним ладонью. – Очнись!.. Твоя Сирена – всего лишь бесплатное приложение к ситуации. Я не скажу, что Сирена – банный лист, но ситуация – жопа!

      – Бывало и хуже.

      – Ширман полмиллиона за свою шкуру выставил. И еще на столько же согласился. Почему?..

      – Отобьемся.

      – Не знаю. Чует мой сердце. – Казимир выразительно шлепнул себя по заднице. – Что нас по всем фронтам давить будут… Твоя смена со Шмелем, моя с Буяном. Бросай все, и на шухер!

      Арсений кивнул, настраиваясь на боевой лад. Он, в общем-то, всегда был готов к резкому изменению обстановки, но, если честно, Сирена и вся суета вокруг нее выбили его из колеи. Надо, надо как-то прикрутить романтический фитилек в душе – хотя бы на время смены.

      – Ты давай там, а я к Ширману, – сказал Казимир. – Колоть его надо, что там да как, а то чувствую себя слепым щенком…

      Казимир ушел, и Арсений заставил себя сосредоточиться на насущном. Он прошелся по квартире, осторожно глянул в одно окно, в другое; чувства обострились, ушки вернулись на макушку. Но Сирену из головы выбросить так и не смог. И, пока она занималась ванной, быстро убрал со стола посуду, и даже вымыл ее. Чтобы девушка лишний раз не напрягалась.

      Сирена, наконец, приняла душ, долго возилась в своей комнате и появилась на кухне. Арсений стоял у окна, наблюдая за подступами к подъезду через узкую щель между стеной и занавеской.

      – Фу как накурено! – Сирена, сморщившись, помахала ладонью перед носом.

      Арсений нахмурился. Он только что выкурил сигарету, и дым через форточку вытекал на улицу. Как ни крути, а это демаскирующий признак.

      – Больше не буду.

      – Вообще? – Голос звучал ласково, но Арсений заметил ее хитрый взгляд.

      «На крючок меня поймать хочет»? – подумалось ему.

      Но так он и сам хотел к ней в сети.

      – Пока ты будешь рядом, – сказал он.

      – Ни разу не закуришь?

      – Ни разу не закурю.

      Курил он с детства и много, никотиновая зависимость во всей красе, но на опасных заданиях, бывало, сутками не курил, и ничего. И сейчас мог скрутить себя в бараний рог.

      – А долго я буду рядом? – вкрадчиво спросила Сирена.

      – Я бы хотел, чтобы всегда.

      – Ты влюбился.

      Улыбнулась она застенчиво, и голос прозвучал тихо и робко, но вряд ли сделанный ею вывод можно было назвать скромным.

      – Я влюбился, – кивнул Арсений.

      Правду говорить легко и приятно, где-то он слышал это. А сейчас убедился, что это действительно так.

      – Чай будешь? – Сирена зажгла газовую конфорку.

      – Нет.

      – Почему?

      – Часовому на посту запрещается пить, есть, курить… И разговаривать.

      Он сказал об этом вроде бы в шутку, но из кухни вышел. Правда, перебрался в спальню, и очень скоро снова увидел девушку. И понял, что ему нужно