Ветви Ихуа. Александр Соловьёв

знал, как его боялись косули, которых он преследовал в лесу, у их страха был особый запах. Бигемы, на которых он, бывало, косился тяжелым взглядом, тоже боялись. Все боялись. Но не он. Разве он боялся?

      Иной раз что-то не ладилось, тогда его бросало в жар, в глазах темнело… Вот то, что с ним случалось. Но это не страх, это злоба. Должно быть, ему надлежало опасаться самого себя. Да только и себя он не боялся.

      Всплески!

      На бегу Сигурда передернуло. Он едва успел свернуть, чтоб не врезаться в ствол бука. Руна за плечами вскрикнула.

      Ругнувшись про себя, он побежал дальше. Место было топким. Где-то рядом то ли ручей, то ли болотце, – он не видел. Взяв немного влево, Сигурд оказался на каменистом подъеме. Слева, за лесом – отроги Антары. Выбежав на оголенную площадку, Сигурд увидел впереди узкий обрыв.

      – Держись! – бросил Руне и, разогнавшись, прыгнул.

      Перед глазами вспыхнули огни – как раз в ту секунду, когда летел над обрывом. Он успел выставить руки вперед, шмякнулся о мокрую глину. Тяжесть за спиной неудержимо потянула вниз. Руки наткнулись на что-то твердое – похоже корневище дерева.

      – Держись, – хрипел он.

      Руна впилась в плечи Сигурда и крепче обхватила его ногами.

      Зрение начало возвращаться. Сигурд напрягся и в два рывка оказался на краю. Вскочил на ноги, пробежал несколько шагов и остановился.

      – Ладно. Давай еще раз. – Он выпрямился, давая Руне сползти на землю. Заяц шлепнулся к ногам.

      Сигурд развернулся и приподнял крышку, освобождая пространство для ее рук.

      – Ну!

      – Подожди минуту… пальцы онемели.

      Руна растерла руки, взялась за ошейник.

      – Персоль… то есть, мой ремень – его сканирует, – сказала она. – Как только дашь ему ключ, персоль это обнаружит и отключит замок. Вспоминай, что было в твоей голове в тот момент, когда Мерло…

      – Ничего не было, – отрезал Сигурд. – Мерло… он хотел, чтобы я о страхе думал, и только.

      – Но ты не думал, – догадалась она. – Выходит, ты нечаянно создал другой ключ. Теперь вспоминай. Это мог быть какой-нибудь образ. Или цвет. Или голос.

      Сигурд раздраженно фыркнул, однако задумался и стал перебирать в памяти голоса тех, кого знал. Все они звучали глухо и отдаленно. Он вспомнил унылый серый цвет шахты.

      – Нет. Сделай сама, – сказал Сигурд. – Я не вспомню.

      – Ты сможешь. Это мог быть звук. Или запах. Давай, Сиг…

      – Ладно, все! – отрезал он. – Надо к Черте топать и баста! Малость потерпим, за Чертой попустит.

      – Нет! За Чертой будет еще хуже.

      – Брехня… попустит.

      – Хочешь, чтобы я объяснила тебе механизм действия территориального ограничителя?

      – Дерьмо, какого чхаря!

      – Тогда вспоминай.

      Он стиснул зубы и стал ворошить прошлое. Память снова подсунула Флая, затем безликого Гатта: одни только зеленые глаза не забылись… От напряжения затошнило: съеденное мясо лезло к горлу.

      Сигурд зарычал, схватил Руну за руки, крепко сдавил, она завопила, – крики их слились воедино. В эту минуту