Сборник. Сара

сменился на вой,

      судьи отправлены под конвой,

      на праздник души, увы, не успела,

      много народу столпилось у тела.

      я выйду на остановке у бесконечной воды,

      где знакомые голоса разлиты,

      где вдаль и вширь разбегаются мысли,

      а кисть нарисует шероховатость листьев.

      не будет больше ни дней, ни зимы,

      а будет лишь тишь и шёпот воды,

      а на дне морской глубины

      покоится тело, свободное от души.

      тонкость рук заплетается

      в незамысловатый узор,

      он по сторонам озирается,

      выискивая подвох.

      звезды спрятались в облака,

      вода из колодцев ушла,

      звери и люди в могилах лежат -

      живые, но смерть пришла их забрать.

      на дальнем краю Земли,

      где блещут у ног слёзы воды,

      останусь.

      не будет больше ни дней, ни зимы,

      и там состарюсь.

      коровы мычат на лугах,

      я на поезде тихо мчу,

      поля отражаются в зеркалах

      и я что-то под нос шепчу.

      много часов в пути,

      на остановке опять ни души,

      солнце раскалило асфальт -

      прогревается твердь Земли.

      на русской землице -

      пшеница,

      из русской землицы -

      темница.

      ноги намертво затекли,

      на соседей – недолгий взгляд,

      а за окном текли

      реки и горы в ряд.

      сколько здесь я уже?

      будто бы в вечном сне,

      поезд скрипит в ответ:

      «конечной станции нет».

      красный мак в захолустном поле,

      ты взойдёшь под горящим солнцем

      в конце жизни, по счету – девятой

      как у кошки чёрной – «проклятой».

      красным маком светились щёки

      под тем небом, расшитым звёздами

      тогда ночью разразились салюты,

      и отсчёт начался с той минуты.

      красный мак расцветёт в этом поле,

      он заметен глазам в иссушенном море,

      он горит, как в тот самый день,

      расшитый красными нитями гобелен.

      за чешуей – чешуя,

      своё тело очищу я,

      от царапающих песчинок,

      от щекотливых соринок.

      как змея, шепчущая Адаму,

      что скользила по Саду,

      заплетусь в узелок

      и чешую – прочь.

      не найти мне пристанища,

      что укроет и взрощет,

      уплыву я морями же,

      что никто не воротит.

      земля народу обещана,

      там найду уголок.

      тихий ветер, мне шепчущий

      весточки из далёка.

      упокоит лишь море.

      колышется -

      мой одиночества край.

      в тишине мне услышится -

      «сердца стук – замирай».

      миноры и протяжный плачь,

      из леса тихо звучат.

      там храм стоит на горе,

      а к нему – лестница из морей.

      там мудрец из прошлой жизни,

      сидя тихо, улавливая брызги,

      он сидит неподвижно,

      и читает бесконечную книжку.

      там круглый год – и солнце, и тьма,

      я