Поражающий фактор. Те, кто выжил. Михаил Гвор

Юринов (Дед)

      – Витя, твои мальчики сошли с ума!

      – В каком смысле, Руфина Григорьевна?

      – Леша сейчас передал, что на Чимтарге сходят лавины! Там же снега нет!

      – А спутниковый телефон там есть?

      – При чем тут это?

      – Эх, Руфина Григорьевна, не любите вы анекдоты. Хит сезона две тысячи четыре.

      – То есть?

      – «Чтобы в летних Фанах начали сходить лавины, нужна как минимум ядерная война». Что там парни передали?

      – Район закрыт из-за лавинной опасности… Ты думаешь?..

      – Боюсь, знаю!..

      Окрестности Новосибирска, в прямой видимости от расположения N-ской десантной бригады

      Андрей Урусов (Седьмой)

      – Что там? – дернул Герман Седьмого за рукав.

      Урусов сполз с пригорка и молча отдал бинокль ефрейтору.

      Водитель улегся и поднес оптику к глазам.

      – Ого, ну ни хера ж себе, – и тут же скатился к Седьмому. – Сектыш.

      – Мягко говоря. – Андрей забрал у ефрейтора бинокль, перекинул ремень через шею и сел в траву, не беспокоясь о чистоте камуфляжа… – Везет не только дуракам, но и тормозам. Десять минут не хватило.

      – Что делать будем, старшой? – Герман присел на корточки рядом с сержантом.

      – Да хер его знает, если честно. Небось ракеты у всех кончились. На голову не ляпнется, нечему.

      – А вдруг?

      – Если вдруг – то будет бесплатно, сразу и для всех. «Терру» не посеял?

      – Обижаешь! – искренне возмутился Герман и достал маленький дозиметр, больше похожий на помесь калькулятора с телефоном. – Включать?

      – Нет, орехи колоть. Сколько?

      – Двадцать семь – двадцать восемь микрорентген. Это что?

      – Это единственная хорошая новость за сегодня, вот что это, Ванья! Норма для наших краев – семнадцать. Поверь старому химику-дозиметристу, – грустно улыбнулся Седьмой и устало повалился на землю. – Боженька не фраер – своих любит. Похоже, на город не пожалели, а по бригаде влупили обычным. «Томагавк» или «Трезубец» какой. У нас до Новосиба сколько по прямой?

      Герман прикинул и ответил:

      – Если по дороге – то 75 примерно, если как ворона летит – 60 с мелочью.

      – Нормально. Сколько в городе – представлять не хочу и не буду. А мы даже без ОЗК обойдемся. Если ветер не переменится, конечно. Не дай бог, на нас развернет – можно сразу хозяйство на пень класть. И топор точить. Живем! – хлопнул Урусов водителя по колену и вскочил на ноги. – Выпускай девчонок и интеллигента, нехай воздухом подышат. И пусть Влада подойдет. С карабином. А сам проверь машину и за ветром следи. Направление менять начнет – ори. И постарайся, чтобы по-светлому успели. Боюсь я по этой линии фронта ехать. Да и комбатовской не говори ничего и сюда не пускай. Сейчас нам только истерики не хватает для полного счастья.

      Водитель кивнул и, зачем-то пригибаясь, побежал к забарахлившей «шишиге», оставленной в посадке метрах в сорока от них.

      – А мы, пока время есть, присмотримся, –