Никогда не целуй маркиза. Рене Энн Миллер

тоже вздохнул, внезапно превратившись из почтительного слуги в озабоченного друга.

      – Она уехала, – сказал он. – Уехала рано утром, на рассвете.

      У Джеймса отвисла челюсть.

      – Что?..

      – Девушка села в один из ваших экипажей и отправилась на станцию в Хелмсфорде.

      «Нужно ее вернуть!» – мысленно воскликнул Джеймс. У него имелись к ней вопросы. Он схватил с кресла мятую рубашку, надел ее и бросился к двери.

      Внизу, в вестибюле, стоял Лэнгли – явно чем-то озабоченный.

      Но что бы ни тревожило дворецкого, с этим можно было подождать. Сейчас следовало как можно быстрее добраться до станции. Маркиз подошел к двери и посмотрел на пустой коврик для обуви.

      – Где мои сапоги? – проворчал он.

      Лицо Рейли выражало недоумение. Дворецкий же откашлялся и проговорил:

      – Милорд, кажется, вы приютили воришку. Ваши сапоги стояли здесь, пока утром не уехала мисс Армуа. А теперь их нет. Я пересчитал серебро, ни один предмет не пропал. Я в растерянности, милорд… Выходит, сапоги – это единственное, что украла женщина.

      Маркиз мысленно застонал. Ох, эта маленькая распутница! Следовало немедленно ехать на станцию и вернуть ее.

      Глава 8

      Джеймс проглотил кусок омлета и нахмурился. Завтрак показался ему отвратительным, хотя не по вине повара. В это утро ему бы не угодил даже повар самой королевы. Обнаружив, что Кэролайн исчезла, он оседлал Тора и помчался на железнодорожную станцию, но там узнал, что лондонский поезд уже ушел.

      Нина вздыхала и посматривала на дверь столовой. Вот уже третье утро подряд сестра и Энтони рано утром поднимались с постели, чтобы завтракать вместе с Джеймсом и Джорджи.

      – Мисс Армуа собирается присоединиться к нам? – спросила девушка.

      – Она вернулась в Лондон, – ответил Джеймс, стараясь говорить как можно спокойнее.

      – Уехала?.. – Энтони внимательно взглянул на старшего брата.

      – Да! – выдохнул тот.

      – Но мне показалось, она сказала, что уедет после завтрака.

      – Ты ее видел? – Нина насупила брови.

      Энтони же повернулся к лакею, стоявшему около буфета, и распорядился:

      – Мартин, принесите кофейник с горячим кофе, пожалуйста.

      – Слушаюсь, милорд. – Слуга взял дымящийся серебряный кофейник и не моргнув глазом вышел из комнаты.

      – Да, видел, – продолжал Энтони. – Вчера вечером я вышел в сад, чтобы выкурить сигарету, а она вышла, чтобы подышать свежим воздухом.

      – И что же вы там делали? – Нина повысила голос.

      – Ничего мы не делали! Мне бы очень хотелось, чтобы обо мне перестали думать самое плохое. – Энтони швырнул салфетку на стол и встал.

      – Нет, ты наверняка что-то сделал! – Нина тоже вскочила из-за стола.

      Джеймс тяжело вздохнул. Боль в висках, начавшаяся на железнодорожной станции, усиливалась. Он всегда хотел иметь детей, но, видимо, не способен их правильно воспитывать. Нина получилась капризной и эгоистичной, а моральные принципы Энтони больше