Точка невозврата. Алексей Юрьевич Яшин

он оказывает на многие мировые процессы и людей, просто колоссальное.

      – Не боитесь, Лев Викторович, вот так спокойно, посторонним людям рассказывать про свою тайную организацию?

      – Ну, во-первых, я ничего и не рассказал. В интернете огромное количество подробных статей и расследований про различные тайные общества, там информации погуще будет. Во-вторых, кто вам поверит? Без каких-то реальных доказательств, это все равно, что очередной сюжет канала "РЕН ТВ" пересказывать. А в-третьих, по определенным причинам я больше не являюсь членом этого ордена и не связан какими-либо клятвами и обязательствами.

      – Лев Викторович, – Андрей встал и закинул в затухающий костер последние поленья, – с учетом всего услышанного у меня возникает вопрос: с какой целью вы нам все это рассказали? Варианты сумасшествия и просто позабавиться я отметаю сразу. Так все-таки зачем?

      – Наверное, Андрей, это своего рода покаяние перед лицом смерти. Работая на орден, я делал очень гнусные вещи, слепо повинуясь приказам, не размышляя над причинами и последствиями. Все когда-нибудь заканчивается, несколько лет назад и ко мне пришло осмысление пройденного пути. Пришло неожиданно и без всякой причины. Накрыло настолько, что я решил просто-напросто исчезнуть. Исчезнуть для ордена, так как из-за специфики моей работы ни друзьями, ни семьей не обзавелся. Сделать это было нетрудно: я уже несколько раз менял личность, подобному меня обучали, а жить "не отсвечивая" мне не привыкать, – Лев Викторович отвел в сторону взгляд от двух внимательных пар глаз, пытающихся просветить насквозь своего собеседника. – Второе осмысление бренности всего сущего пришло, когда я только-только начал наслаждаться свободой от годами сжимающих меня оков. Пришло вместе с болезнью. В этот раз не просто накрыло, а буквально втоптало в могилу в прямом смысле. Я знал, что лекарство от рака давно известно и в распоряжение определенных структур оно имеется. Не покинь я свой орден – давно бы излечился уже, – мужчина вздохнул и склонил голову себе на грудь, – если честно, и не заболел бы даже. На самом деле, рак не совсем то, что мы привыкли себе представлять. И заражение, и исцеление во многих случаях – процессы искусственные и контролируемые. Только вот обладание этой тайной не менее опасно, чем обладание самой болезнью.

      – И в поиске прощения, вы теперь занимаетесь просветительской деятельностью? Так это со стороны выглядит, по крайней мере. И очень надеетесь быть услышанным.

      – Так или иначе, я не прошу безоговорочно верить моим словам. Я этого и не добиваюсь. В данном случае все, что я могу сделать – это зародить в человеке искру сомнения и познания. Далее каждый сам решит, как распорядиться услышанной информацией, просто забыть или продолжить поиски истины. А на искупление имеет право каждый, даже такой, как я. Только не каждый способен встать на этот путь, если учесть, что дорога будет нелегкой.

      – А в интернете статьи не пробовали писать на эту тему, – как человек, связанный с компьютерными