Законодатель. Том 1. От Саламина до Ареопага. Владимир Горохов

Феагена.

      На мгновение все замолкли, удивились. Даже хладнокровный Солон и тот растерялся от появления неожиданного гостя, его сердце слегка заколотилось, а щёки покрылись румянцем. Но, тут же, опомнившись, он быстро надел на голову шапочку, набросил на плечи попавшуюся под руки мешковину и стал в неё лихорадочно укутываться. Изобразив на лице маску безумия, выглянув в дверь, он притворно идиотским голосом пропищал:

      – Здравствуй! Ты к кому, архонт, к моей жене или к отцу? Если к жене, то она в гинекее – на другой половине дома!

      Вместо приветствия Аристодор спокойным, но твёрдым голосом произнёс:

      – Не шути, Солон. Мне не только твоя, но и своя жена мало на что сгодится. У меня почтенный возраст.

      – А, так ты к моему отцу! Но его дома нет. Он… он… он давно умер, – жалобно объяснил хозяин, продолжая лихорадочно укутываться в мешковину, и нарочито вращая выпученными невинными глазами осматривать гостя.

      – Не гневи богов, сын Эксекестида, не оскверняй память родителя. Покойный относился к числу достойнейших афинян. Да и весь ваш славный род один из знаменитейших в Элладе. А ты вот… мнимо сходишь с ума! Не даёшь мне и другим архонтам завершить начатое дело.

      При этих словах государственный муж сделал паузу, а потом, с любопытством оглядев Солона, любезно осведомился:

      – Но позволишь ли ты мне войти?

      Тот хотел, было сказать «Зачем?», но почему-то ответил:

      – Ну-ну, раз пришёл, входи.

      Архонт вошёл в комнату. Увидев растерянных собеседников, окинул всех намеренно суровым взглядом, а затем ехидно спросил:

      – А что же вы не укутываетесь в мешковину и не надеваете шапочки? Или их у Солона на всех не хватает? Если так, то я немедля прикажу рабам принести и для вас. Вы не представляете, как мне хочется побыть в большой компании мужей, рехнувшихся умом!

      Друзья в нерешительности молчали. Пользуясь выгодной для себя ситуацией, архонт промолвил:

      – Я бы хотел наедине поговорить с хозяином. Не возражаете? Или возражаете? А то от слабоумных можно получить любой ответ!

      Находившийся «не в своём уме» хозяин продолжал гримасничать, кивнул друзьям, и те исчезли. Вдогонку им Солон крикнул:

      – Приходите как-нибудь на неделе, будем пить козье молоко!

      – Стало быть, сказано, – откликнулись хором удаляющиеся друзья.

      После ухода Конона, Клиния, Гиппоника и Дропида, оскалив зубы, купец обратился к архонту:

      – Будешь стоять, сидеть или приляжешь, уважаемый Аристодор?

      – Сяду на крышу, – съязвил тот и тут же, весьма приязненно, добавил, – перестань паясничать, Солон. В своём мнимом безрассудстве ты переходишь все допустимые пределы. Не пристало тебе такое. Ты же сам поучал: «ничего слишком» Давай лучше благоразумно поговорим начистоту.

      После этих слов архонта «сумасшедший» поэт выздоровел. Он снял с головы шапочку, отбросил в сторону мешковину, обрёл свой естественный