Реанимация. Валерий Лисицкий

Ярик разглядел странный силуэт, движущийся у самой кромки леса, он даже не сразу перепугался. Мозг, не до конца освободившийся из оков сна, отказался воспринимать реальность. Но это блаженное непонимание длилось всего секунду, а когда пелена, наконец, спала, ему едва удалось сдержать вопль ужаса.

      Быстро и дёргано передвигая непомерно длинными конечностями, в тускнеющем круге света бродило нечто, чему место было в кошмарных снах, а не в подмосковном лесу. Высокое, куда выше взрослого человека, покрытое длинной жёсткой шерстью существо кружило по поляне, опираясь на непомерно длинные передние лапы. Его можно было бы принять за орангутанга, если бы, принюхиваясь, оно не задирало морду и рыжеватые отблески умирающего пламени не очерчивали длинный, похожий на свиное рыло нос. Чудовище замирало, с шумом втягивая в себя воздух, но всякий раз громко чихало и, раздражённое едким дымом, начинало новый круг по открытому пространству.

      Ярослав лежал на земле и даже не чувствовал, как по его лицу катятся слёзы. Оцарапанные при падении щёки жгло, но парень боялся поднять руку и вытереть их – ему казалось, что малейший шорох способен привлечь внимание этой жуткой твари.

      Чудовище тем временем разочарованно вздохнуло. Этот вздох звучал настолько по-человечески, что Ярик едва не завыл в полный голос. Ему пришлось сунуть себе в рот большие пальцы и изо всех сил сжать челюсти, чтобы подавить истерику. А удостоверившееся в его отсутствии существо, ловко подпрыгнув, вцепилось в нижние толстые ветви ближайшего к костру дерева и, вытянув шею, провыло:

      – Ау-у-у-у!

      Сейчас, когда оно закричало в непосредственной близости, парень осознал, что же насторожило несколько минут назад. Тварь действительно копировала человеческий голос. Но она делала это так же, как делают птицы, бездумно. В прокатившемся над лесом крике не было осмысленности, только голод и злость.

      Между тем, не дождавшись ответа, тварь спрыгнула с ветвей дерева и, дёргаясь ещё сильнее, быстро пробежала круг по поляне. Ярика на миг посетила надежда, что теперь этот облачённый в живую плоть лесной ужас уйдёт, пытаясь отыскать добычу в другом месте. Но чудовище, чем бы оно ни было, решило сменить тактику. Подтянув под себя лапы, оно уселось на землю. Затем, громко сопя и покашливая, сжалось в комок. Носатая голова монстра вжалась в плечи, и, мелко дрожа и покачивая влажным пятаком вверх и вниз, существо разразилось плачем.

      К подобному Ярик готов не был. Он ожидал чего угодно: воя, рёва, рыка. Даже подсознательно рассчитывал услышать более сложное звукоподражание, обрывки каких-то фраз и разговоров. Но чудище рыдало. Совершенно по-детски, всхлипывая и подвывая. Если бы парень не видел, что именно издаёт эти звуки, он бы даже с расстояния всего в несколько метров решил, что в лесу заблудился ребёнок. Стоило ему закрыть глаза, как воображение моментально рисовало перед ним картину: маленькая девочка, которой едва ли исполнилось десять лет, стоит одна среди высоких деревьев и, вытирая катящиеся