Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна. Сергей Голубев

Большой. Чтобы только в окошко могла вылететь.

      – Это какой же?

      – Орел, скажем. Орлы же – они же могут добычу таскать? Есть орлы, что могут целого барана схватить и унести. А тебе нужно будет поднять не больше десяти фунтов. Сможешь?

      – По-моему, да.

      – Тогда слушай. Вот что мы завтра сделаем.

      Он встал и торжественно, глядя то на своего старого учителя, то на Майю, начал говорить с видом то ли поэта, то ли пророка, то ли просто шарлатана, пытающегося раскрутить на деньги толпу деревенских увальней на ярмарке.

      – Завтра меня поведут на съедение этому дракону. Ну, как сегодняшнюю свинью.

      – Почему тебя? – Удивилась Майя.

      – Потому что! Ты-то точно будешь на десерт. Итак, завтра днем, когда меня поведут…

      ***

      Тень от шеста приближалась к той отметке, за которой начиналось время Крылатого Змея. Время, когда он прилетал сюда и устраивался на площади в ожидании очередной порции жратвы. Он не привередничал, жрал, что дают – корова ли, свинья, козы, ну, или там, человек – все едино этой твари. Случись ему, Дауду, оказаться привязанным к кольцу, и его сожрет, и плевать ему, что между ними вроде как какой-то контакт наладился, какое-то взаимопонимание. А может, это только так ему кажется, а на самом деле Крылатый Змей и разницы-то никакой между ними, между людьми, не видит. И не важно ему, кто перед ним, он, Дауд, или, скажем, какой-нибудь хромой Сипис.

      Дауд подошел к той хижине, где раньше проживал дедушка Сам – маг, приносивший некогда удачу и хорошую погоду, а потом так позорно облажавшийся и ставший первой жертвой, принесенной Змею. Там сейчас дожидались своей участи трое пришлых. И любого из них жалко куда меньше, чем вчерашнюю свинью.

      – Сима, Яфет! – Крикнул Дауд, подзывая к себе парней, стоявших на страже возле окон хижины.

      Они подошли, неся в руках пики. Хама, стороживший дверь, посторонился и Дауд вошел, имея за спиной троих вооруженных и готовых пустить это оружие в ход человек.

      Все трое пленников сидели у стенки, дремали, наверное, сейчас-то, конечно, встрепенулись. Вон как уставились. Понимают.

      – Ты!.. – Палец Дауда смотрел в лицо бородатого. – Вставай, пошли.

      И тем же пальцем Дауд поманил к себе эту, намеченную им, жертву. Ну, вот, останутся старик и девка. За них можно особо не волноваться. Завтра – старика. Послезавтра – ту, прежнюю, из Элима. Хватит, надоела. Попробуем эту, новенькую. А сколько дней – это будет только от нее самой зависеть. Да, и пора, пора уже в Хас наведаться.

      ***

      Вот так оно и бывает – готовишься, готовишься, а как до дела, так вовсе и не готов.

      Дверь распахнулась и в проеме образовалась фигура. Кажется, тот самый, который тут у них главный. Который допрашивал. Он же, значит, и приговор выносит, он же и казнью распоряжается. На все руки…

      Фигура издала зычный рев, смысл которого не понять было трудно. А если все же не понял, то вот, пожалуйста, палец указывает на него. А потом еще и манить к себе стал. Интересно, что этот жест у всех одинаков. Можно и не переводить: «иди сюда».

      – Ну, учитель, – шепнул Халеб, поднимаясь, – не подведи. Все помнишь?

      – Иди,