Семь лет моих жизней. Екатерина Иннокентьевна Замарацкая

домики, едва уловимые взгляду.

      Фабиан взял пакет и достал оттуда большой шерстяной плед и укутал меня вплоть до шеи. Сел рядом на деревянный парапет, достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Сделав глубокую затяжку и, слегка помедлив, выдохнул, выпуская тонкие клубы дыма. Еще затяжка. Он повернулся ко мне и прервал наше молчание:

      – Мне казалось, тебе это нужно.

      – Можно? – произнесла сухим голосом и взглядом указала на дымящуюся сигарету.

      Без доли упрека, он снова достал пачку и зажигалку и протянул мне. Раньше я никогда не курила, поэтому легкий кашель охватил меня ненадолго.

      – Спасибо. Но зачем это тебе?

      – Больничная палата кого хочешь может свести с ума. Изо дня в день все циклично. А, если заглянуть внутрь, то там сплошное безразличие. А здесь можно выпустить свою боль.

      Повисла небольшая пауза. Но вскоре он добавил:

      – Если хочешь, я буду привозить тебя сюда по вечерам. После отбоя эту дверь закрывают, но, не беспокойся, у меня есть ключ. Ну как тебе идея?

      – Я не против.

      Он убрал бычки в самодельную пепельницу, сунул в карман, и мы обратно двинулись в помещение.

      На следующий вечер он снова отвез меня на крышу, только в этот раз я оделась потеплее. Заранее я обратилась в службу доставки и мне привезли немного продуктов, так как, несмотря на дорогую клинику, еда здесь была отвратная.

      – Что у тебя там в сумке? – спросил Фабиан.

      – Да ничего особенного, немного еды, решила поужинать на свежем воздухе, в палате как–то аппетита нет.

      – А, ну тогда ладно. Поехали, что ли. – он закинул сумку на плечо и покатил коляску по коридору.

      На улице уже стемнело и похолодало, поэтому теплая одежда пришлась кстати. Фабиан вновь накинул на меня теплый плед, но я перекинула его за спиной и просто укуталась потеплее.

      – Можешь подать мою сумку, пожалуйста.

      Я достала термос и налила в крышку жидкость, поставив все на край бетонной конструкции.

      – Могу я тебя попросить посадить меня на парапет? – слегка неуверенно произнесла я и протянула ему руку.

      Он подошел и тут же обхватил меня за талию, а другой рукой обхватил под коленями. Слегка приподнял и тут же усадил рядом с собой. Будучи в смятении, он посмотрел на мои худые руки и, положив свои ладони сверху, посмотрел в глаза и спросил:

      – Ты сможешь сама удержаться? А то я как–то не особо уверен в этом. Хотел тебе подать твой чай.

      Мило улыбнувшись, но все также с тоской в глазах, я едва кивнула головой и крепче вжалась в края.

      Не успев приподнять крышку от термоса, он тут же принюхался и посмотрел на меня:

      – Это же не чай.

      – Порой, чтобы согреть не только тело, но и успокоить душу, чая бывает недостаточно.

      Больше за этот вечер мы не произнесли ни слова.

      Потоки ветра ударялись о края окна, подхватывали небольшую часть шторы и подбрасывали ее в небо, ладонями